В какое именно, Каргин не знал и, по большому счету, не интересовался. Глядя в хмурую физиономию Кренны, он думал сейчас о том, что у наемников судьба неблагодарная - все они с времен Ганнибала и Цезаря были не просто пушечным мясом, а мясом третьего сорта, которое швыряют в самую грязную из мясорубок войны. И там, кружась и вращаясь под стальным ножом, они ломали друг другу кости, а временами, заключив перемирие, пускали кровь хозяевам. Все зависело от обстоятельств: вчерашний друг мог обернуться врагом, вчерашний противник - другом. Ну, не другом, так союзником…

    – Похоже, тебя кинули, майор, - сказал Каргин, оглядывая воинство, толпившихся за спиной бельгийца. Мартина Ханса он там не заметил. Хмурые физиономии солдат были грязны, и от того казалось, что все они - на одно лицо, и даже вовсе не люди, а черти, удравшие от своих котлов и сковородок.

    Кренна хищно оскалился. Дрогнула тонкая нитка усов над верхней губой.

    – Кинули нас обоих, капитан. Надеюсь, ты хоть без аванса не остался? Нет? Ну, и я кое-что ухватил… Надеялся, будет больше, да дьявол с ними, с деньгами! Унести бы кости целыми!

    – Унесешь, если пороху хватит. Есть на чем - два самолета на острове, надежные "оспреи"… Так что и кости унесешь, и деньги, - пообещал Каргин. - Давай-ка теперь прикинем диспозицию: мы - здесь, в кратере, на западных склонах - двести "зеленых беретов", и во дворце - наш наниматель. Твой и мой. Но не один… С ним пожилой джентльмен, важная персона, босс. Тот самый, которого вы у озера пришибли.

    – Живой?

    – Вполне.

    Бельгиец нахмурил брови, пошевелил усами.

    – Верится с трудом… Горман две ракеты всадил… От пожилого мсье даже вставной челюсти не осталось.

    Пришлось описывать майору ситуацию и убеждать, что челюсть у мсье цела - челюсть, скальп и прочие части тела, в полном комплекте и, не взирая на возраст, в приличном состоянии. Справившись с этим, Каргин пояснил, что ждет свидетелей таких художеств: кого прибьют как бешеных собак, а с кем, после недолгой беседы и воинских почестей, расстанутся возле уютной ямки, где-нибудь под кипарисами и пальмами.

    Услыхав про ямку, Кренна хмыкнул, задрал голову и оглядел скалистый склон с нависшей над ним подковой эспланады.

    – Ты можешь туда не ходить, капитан. Воля твоя.

    – Моя, - подтвердил Каргин. - Так отчего бы не сходить, раз наниматель приглашает? Мой шеф, твой заказчик… Или я неясно выражаюсь?

    – Ясно, - отрезал бельгиец, по-прежнему рассматривая скалу. - Был заказчик, стал заложник… А как мы туда попадем? Я полагаю, не с парадного подъезда? Тебя-то где поджидают?

    – За тем утесом, у входа в бункер.

    – Для нас не годится. Поднимемся на лифте, а у двери - часовой, и без стрельбы не обойтись. Или возьмешь часового на себя? - Майор прищурился.

    – Опасный шаг, рискованный. На вилле десяток охранников, и все нужно сделать внезапно и тихо. Атаковать превосходящими силами, прорваться наверх, к боссу, а там ты - хозяин положения. Дивизия не страшна… да что там дивизия - весь Тихоокеанский флот!

    – Это я понимаю.