|
– Полицейские никогда не бывают искренними. – А мне однажды попался честный фараон, – мечтательно заметила Файфи Гоухин. – Мне кажется, – сказала Вулфу Кэрол Берк, – что вы просто играете на публику, собрав нас всех здесь. Нужно быть настоящим фокусником, чтобы вытащить коробочку у него из кармана, подменить капсулу и вернуть коробочку на место, чтобы никто ничего не заметил. А пока коробочка лежала на столе, она все время была у нас на глазах. Вулф хмыкнул: – Вы все не спускали с нее глаз? Все двадцать минут? – Она не сказала, что мы не спускали с нее глаз, – вызывающе выпалил Ледегард. – Пф. – Вулф был возмущен. – Любой увалень без труда справился бы с такой задачей. Потянуться за чем нибудь – за булочкой, за бокалом – уронить руку на коробочку, осмотреться, пряча руку, подменить капсулу под столом и вернуть коробочку таким же неприметным движением. Я бы сам взялся продемонстрировать такой трюк, а я отнюдь не Гудини. – Скажите ка мне вот что, – потребовал Ледегард. – Может быть, я и тупой, но почему это проделали именно в ресторане? Почему не раньше? – Конечно, это не исключается, – кивнул Вулф. – Не только вы пятеро были настолько близки с Артуром Рэкилом, чтобы знать о его розовых витаминных капсулах и о том, что он принимает по три капсулы в день перед каждой трапезой. Да и возможность совершить подмену была не только у вас. Однако… – Он посмотрел налево. – Миссис Рэкил, вы не повторите то, что рассказывали мне днем? О субботнем вечере? Она не отрывала глаз от Вулфа, но сейчас повернула голову, чтобы оглядеть остальных. Судя по выражению ее лица, она была убеждена, что коммунистом и убийцей был не один из них, а все, исключая, конечно, ее мужа. Она вновь посмотрела на Вулфа. – Мой муж и Артур провели весь день, отправляя партию важных товаров, и вернулись домой незадолго до шести. Они разошлись по комнатам, чтобы принять душ и переодеться. Пока Артур был в ванной, моя кухарка и экономка миссис Кремп зашла в его комнату, чтобы забрать его вещи: рубашку, носки, белье – она делала это уже много лет. Предметы, которые он достал из карманов, лежали на бюро; она заглянула в коробочку, увидела, что та пуста, достала три капсулы из наполовину заполненной баночки, рассчитанной на сто капсул, и положила их в коробочку. Это тоже делала она, каждый день. Она умелая и опытная женщина, но слишком сентиментальная. – И у нее не было причин, – спросил Вулф, – желать смерти вашего племянника? – Безусловно, нет! – Она, конечно, все рассказала в полиции? – Конечно. – Кто нибудь еще был в квартире, кроме вас четверых: вас, вашего мужа, вашего племянника и миссис Кремп? – Нет. Никого. Горничная ушла. Мы с мужем собирались уехать за город на весь уик энд. – После того, как миссис Кремп положила капсулы в коробку, и до того, как ваш племянник вышел из ванны одеваться… вы заходили в его комнату? – Нет. Я вообще туда не входила. – А вы, мистер Рэкил? – Нет, не заходил, – он говорил так же уныло, как выглядел. Вулф провел глазами слева направо, от Кэрол Берк на одном конце дуги до Ледегарда на другом. – Итак, Артур Рэкил вымыт и одет, коробочка с пилюлями в кармане. Полиция со мной не делилась, но я читал газеты. Покинув квартиру, он спустился на лифте и вышел на улицу, привратник поймал для него такси. В такси он был один и доехал прямо до ресторана. Капсулы, оставшиеся в бутылке, тщательно исследовали и установили, что их не подменяли. |
