Уже поздно. Поздно. Очень поздно.

Русским детям пора ложиться спать.

1959

Стрекоза

Проходит девочка,

Она похожа на стрекозу.

Я сама когда то была похожа

На эту девочку.

Мир был моложе,

Было много стрекоз кругом и цветов.

Возможно ли это? Возможно.

Но нету слов.

Мне говорят: теперь все то же.

История топчется, и мы топчем сады.

И если мир был моложе,

Мы сами были мо́лоды…

Проходите, мальчики и девочки,

Идите, куда глаза глядят!

Я сама тоже была похожа

На стрекозу.

Я сама тоже была.

1959

«Есть нити, есть сети…»

Есть нити, есть сети,

Есть тяжести счастья,

Чугунные узы, –

Но я ухожу, не оставив узлов.

Оковы ношу, как запястья,

И тернии – как тиару,

И все оскорбленья, обиды и боли

На шее цыганки монистом звенят.

Друзьям моим милым

Дано долголетье,

Врагам – только день. И – нет дня!

Меня бы сожгли

Фердинанды, Карлы, Филиппы.

Смотрите: я выросла в парку,

А была я

Обыкновенною ведьмой,

Когда вы знали меня.

Есть сети, есть цепи,

Всё есть у колодников счастья,

Прикованных к миру,

Закованных в мир.

Гремят кандалы слаще звуков Моцарта,

Железа горят изумрудами,

Гвоздь в ладони – сапфир.

Есть искры, есть молнии,

Огненный ток наших прихотей,

Костры вожделений, пожары желаний,

И тайный закон.

Но легки мне чугунные узы,

И час расставаний,

И ночи сомнений,

И призрак, тревожащий сон.

Ни о вазе. Ни о розе в вазе:

Запретили. Нельзя!

Постановили единогласно,

И я сама голосовала “за”.

А что ж о черепках? Забыли?

Разбили вазу,

Цветок сломали,

А черепок?

О нем то есть постановленье?

– Конечно, запретили тоже,

И я сама голосовала “за”.

(Читатель, я тогда моложе…)

Как жаль! А то по черепку восстановить бы вазу,

А там, глядишь, в горшке знакомом

Репейник бы зацвел опять, –

Наперекор, читатель, и тому,

И этому. Наперекор всему,

Наперекор голосованью моему

И тем, кто любит запрещать.

Что делать нам с запретным сим репьем?

Куда его? Куда прикажете девать

Посудину? Опять разбить? Зарыть?

Закинуть за три моря?

(Морей у нас кругом не перечесть.)

– Забыть об этом безобразии!

Но кто то есть, кто ждет осколок:

Он по нему восстановит Меня, –

Наперекор всему,

Наперекор желанью моему,

Наперекор и вашим, и моим голосованьям.

1961

Передача на ту сторону

Дети мои, внуки мои,

Черные жемчужины!

Дедов не знали, отцов потеряли, –

Сироты!

“Сердитые” и молодые,

Бородатые, “битые” и смешные,

Редкие,

Как синие алмазы,

Как черные жемчужины.

Родина вам – чужбина

(А мне чужбина – родина),

Вы – родинки России,

Благородства признаки,

Никем не признанные.