|
Койоты снова захохотали, и, пережидая, отбежали прочь. Джозеф слез с лошади и подошёл к мёртвой корове. Её бёдра торчали подобно горным пикам, а рёбра напоминали похожие на шрамы следы, которые оставляют водные потоки на склонах холмов. Погибла она в конце концов от того, что остатки высохших кустов не смогли больше поддерживать её силы. Телёнок попробовал убежать, но, будучи слишком слабым от голода, споткнулся и, пытаясь встать, неуклюже барахтался на земле. Взяв верёвку, Джозеф связал его тонкие ножки. Затем он уложил телёнка на лошадь, а сам сел в седло позади него. «Теперь идите обедать! — крикнул он койотам. — Ешьте корову. Очень скоро есть будет нечего». Через плечо он бросил взгляд на луну, которая, ныряя в поднятой ветром пыли, приобрела цвет мёртвых костей. «Скоро она опустится, — сказал он, — и поглотит мир». Во время езды он щупал рукой тощего телёнка, касаясь пальцами его острых ребер и костлявых ног. Своей вздрагивающей в такт движению головой телёнок пытался опереться о спину лошади. Наконец, они достигли вершины, и Джозеф увидел сбившиеся в кучу белые дома ранчо. В свете луны чуть поблескивали крылья ветряной мельницы. Всё было полускрыто наполнившей воздух белой пылью, в долину залетел яростный ветер. Сторонясь домов, Джозеф обогнул холм, а когда он подъехал к тёмной роще, луна исчезла за западными холмами, и местность скрылась из вида. Ветер низко завывал на склонах и хрустел высохшими ветками деревьев. Под порывами ветра лошадь склонила голову. В полоске света от опускающейся за холмы луны Джозеф сумел разглядеть скрытую мраком рощу, только приблизившись к ней. До него донеслись скрежет беспокойно колышущихся веток, шорох колеблемых ветром сосновых игл, стон трущихся друг о друга сучьев. Тёмные ветви покачивались в свете зари. Лошадь устало плелась среди деревьев, ветер внезапно стих. В сумраке стояла тишина, которая казалась необыкновенной из-за шума, царившего вокруг. Джозеф спешился и опустил телёнка на землю. Он расседлал лошадь и засыпал двойную меру отборного ячменя ей в кормушку. Затем, преодолевая внутреннее сопротивление, повернулся к скале.
Таинственным образом проникнув на поляну, свет окрасил небо, деревья и скалу в серый цвет. Джозеф медленно пересёк поляну и опустился на колени перед ручейком. Ручей пересох. Джозеф тихо опустился на землю и потрогал рукой его дно. Гравий был ещё влажным, но вода из расселины больше не вытекала. Джозеф смертельно устал. Ветер, который веял вокруг рощи, и тихо подкрадывающаяся засуха были уже близки к схватке. Он подумал: «Вот и всё. Наверное, я знал, что так будет». Забрезжил рассвет. Полоски солнечного света засверкали в облаках пыли, заполнявших воздух, Джозеф встал на ноги, подошёл к скале и провел по ней рукой. Мох уже стал хрупким и ломким, начал увядать, теряя зелёную окраску. «Я могу взобраться на вершину и немного поспать», — подумал он. Из-за холмов засветило солнце, и его лучи, проникнув сквозь толщу сосновых стволов, ослепительными пятнами упали на землю. Позади себя Джозеф услышал слабые звуки борьбы — телёнок пытался освободить свои ноги от петель верёвки. Внезапно Джозеф подумал о старике с утёса. Его глаза возбуждённо засверкали. «А это, может быть, выход!» — воскликнул он. Он перетащил телёнка к берегу ручейка, положил его голову на высохшее дно и своим карманным ножом перерезал ему горло; кровь, окрасив гравий, брызнула на дно ручейка и полилась в ведро. Всё закончилось очень быстро. «Так мало, — с грустью подумал Джозеф. — Бедная заморённая тварь, у неё так мало крови». Он наблюдал за красной струйкой, которая перестала течь и исчезла среди гравия. На его глазах она утратила блеск и потемнела. Сев рядом с мёртвым телёнком, он опять подумал о старике. «Его тайна подходила ему, — сказал он. — Для меня она не сработает». Солнце, как в футляр, спряталось в плотные облака, и его бриллиантовое сияние исчезло. |
