Однако, оставив мертвого спать вечным сном, Вериса не на шутку встревожилась: никаких следов, объяснивших бы, что погубило тролля, на теле не обнаружилось. Если бы не поразительная худоба, он выглядел бы почти как живой.

Быть может, тролль заблудился и умер от голода, так близко и в то же время так далеко от товарищей? Такой поворот не сулил следопытке ничего хорошего.

Однако, разжившись одноручным топором и кинжалом, Вериса чувствовала себя куда лучше подготовленной к встрече с любым врагом, какой ни попадется. Кроме того, она по-прежнему продолжала отмечать пройденный путь.

Вот только коридоры, которыми она шла, становились темней и темней, и, наконец, следопытка свернула в проход без единого мерцающего кристалла на стенах. Раздосадованная, Вериса вернулась в предыдущий туннель и двинулась дальше, до следующего ответвления.

Новое ответвление тоже оказалось неосвещенным.

Миновав еще два отрезка освещенного коридора, Вериса лишь отыскала еще два боковых ответвления, в коих царила непроглядная тьма. Сомнений не оставалось: кто-то – быть может, Зендарин, или даже сама гора – забавляется с ней, водит ее за нос.

Остановившись у темного зева еще одного ответвления, Вериса задумалась. Что делать? Выбор был невелик. Не зная, какой из боковых ходов приведет к цели, следопытка просто свернула в ближайший…

И услышала слабый голос, донесшийся из его глубины.

Слов Вериса разобрать не смогла, однако в голосе явственно слышалась боль и усталость.

Вполне вероятно, там поджидала ловушка, однако эльфийка ускорила шаг. На ходу она внимательно вслушивалась в темноту, но голос умолк. Не стоило отрицать: он вполне мог оказаться всего лишь причудой ее усталого разума, однако, приняв решение, отступаться от него Вериса не собиралась. Сжимая в одной руке топор, а в другой – кинжал, следопытка двинулась в темноту.

Каждый шаг вел ее все ниже и ниже. Пальцы сами собой крепче сомкнулись на рукоятях оружия. И вот впереди забрезжил неяркий свет…

Как и следовало ожидать, чем ближе она подходила, тем ярче сиял свет впереди, в скором времени озаривший весь коридор. Теперь, наконец-то, Вериса могла разглядеть стены туннеля во всех подробностях – подробностях, указывавших на то, что этот ход вырезан в камне гораздо грубее прежних, оставшихся выше. Уже одно это свидетельствовало о его древности… а еще намекало, что большинству обитающих наверху о нем, вероятнее всего, неизвестно.

Но если так, кому мог принадлежать донесшийся издали голос? Ведь не почудился же он ей?

Эльфийка замедлила шаг. Впереди показалось тускло-красное зарево, словно бы исходившее из устья пещеры где-то самую чуточку дальше.

Стиснув зубы, следопытка с опаской двинулась на свет и вдруг обнаружила, что вокруг с каждым шагом становится все холоднее. Куда холоднее, чем следовало: ведь здесь, в Грим Батоле, из подобных пещер должно было веять, скорее, не холодом – жаром.

Невзирая на то, сколь долгий проделала путь, Вериса задумалась, не повернуть ли назад… но что-то ее удержало.

Пригнувшись пониже, эльфийка заглянула внутрь…

И невольно округлила глаза.

Перед ней простиралось огромной величины подземелье, средоточие огня и льда. Первый воплощали собою лужи пузырящейся раскаленной лавы – они-то и испускали малиново-алый свет. В ноздри ударила едкая серная вонь. Таких луж впереди виднелось не меньше дюжины – от крохотных, не шире пяди, до настоящих озер, что могли бы легко вместить и Верису, и дворфов, причем уровень лавы вряд ли приподнялся б хоть на дюйм.

Казалось бы, от царящего внутри жара Вериса уже должна обливаться потом, но нет: на самом деле в пещере стояла такая стужа, что изо рта валил пар.

Объяснение этому находилось над головой. С потолка подземелья тянулись вниз огромные, острые, точно кинжалы, конусы льда.