– Ступай. Я знаю, как надлежит поступить.

Ронин с благодарностью кивнул ей в ответ, хотя испытывал немалые угрызения совести: возможно, все, что творится вокруг, положит начало великим бедствиям для всего Азерота, а он в первую очередь заботится о своем, о личном! Даргонакса следовало остановить, если только это возможно…

Однако прежде он должен был отыскать жену.

Стиснув зубы, Ронин сосредоточил все мысли на ней. Только бы оказаться не слишком далеко… только бы суметь переместиться к той, кого он знает лучше всех прочих на свете, к той, кто лучше всех в мире знает его самого… Если она жива, Ронин ее отыщет.

Ну, а если Верисы в живых уже нет, даже Синестра с ее отродьем узнают, сколь велика может быть ярость волшебника… пусть даже в итоге он, Ронин, только погубит себя самого.

Глава двадцать третья

Лава бурлила повсюду. Да, недавно Кориалстраз, как и объяснял Верисе, сумел с ее помощью исцелиться, однако сроку, который он мог провести в лаве, оставаясь живым, в общем и целом имелись пределы.

И этих пределов он почти достиг.

Куда подевалась Синестра, красный дракон не знал: в эту минуту его окружало слишком уж много первозданных сил и энергий. Вдобавок, Грим Батол пропитался магией так, что даже осмыслить истинные масштабы этих сил оказалось невозможно. Стоило Кориалстразу подумать, будто он, наконец-то, во всем разобрался, гора снова и снова указывала ему на ошибку.

Кориалстраз неуклонно стремился вверх, а жар по пути брал свое. Чешуя его обгорела во многих местах. Мало-помалу он начал сомневаться в том, что сумеет спастись…

Но тут его голова вошла в слой прохладной земли и камня, за которыми почти сразу же последовал драгоценный воздух. Кориалстраз испустил рев, хотя то был, скорее, не рев, а шумный, жадный вдох пополам с мольбой об избавлении от пекла. Не разбирая дороги, красный дракон кувырком перелетел через вершину расколотой горы, не в силах остановиться, рухнул на ее дальний склон… и покатился к подножию.

Спасения от учиненного черной драконицей бедствия искал не только он. Кейлек защищал и себя, и Верису, как мог, хотя после пережитых испытаний юный синий дракон вполне готов был признать, что силы его вот-вот подойдут к концу. Только лицо Анвины перед мысленным взором да забота о следопытке и удерживали его на ногах.

И вот, когда лава забурлила повсюду вокруг, а для превращения ослабшему синему недоставало места, рядом нежданно возник человек, волшебник с рыжими волосами. О смертных чародеях Кейлек знал от Верисы и собственного рода достаточно, чтобы с первого взгляда узнать в нем Ронина Дрэйг’сифала… хотя великий Малигос, с тех пор, как справедливо ли, нет ли, счел рыжеволосого чародея самым сносным представителем несносного в целом ордена, полагал, что называть его «Драконьим Сердцем» – это, пожалуй, слишком.

И в этом, и в ряде иных вопросов Кейлек с повелителем синих был не согласен, но в данный момент его заботило лишь одно: человек этот – супруг высшей эльфийки и, может статься, сумеет вызволить ее отсюда.

– Вериса! – вскричал Ронин, едва увидев ее.

Подобно Кейлеку со следопыткой, он был прикрыт волшебным щитом, но его щит угрожал распасться куда быстрее, чем щит синего, а значит, Кейлек должен был поспешить.

– Забери ее с собой! – велел он, толкая Верису в объятия Ронина. – И выбирайтесь наружу! Этот туннель вот-вот затопит, как и те, что внизу!

– А как же ты? – заупрямилась Вериса. – Что же с тобой?

Видя их вместе, юный синий дракон подумал о том, что могло бы случиться, если б судьба предназначила им с Анвиной то же самое, и это решило дело. Не дожидаясь попытки явно усталого человека переправить эльфийку в безопасное место, Кейлек сам сделал все за него.