|
– Как же тебе не стыдно, Коля! Как мерзко смотреть на тебя! – Мерзко – не смотрите. – Да я рад бы, да вот уехать некуда от вас! Что одна дура, что другой! Как вы надоели мне! Ты посмотрел бы на себя! Николай отделил ложкой округлившийся уголок, сунул в рот. Варенье поползло по обра-зовавшейся ложбинке. Тесть оперся руками о стол: – Ну она дура, она не понимает, что творит. Но ты-то умный человек, инженер, руководи-тель производства! Неужели ты не понимаешь что делаешь? Почему ты молчишь?! – Потому что мне надоело каждый месяц твердить одно и то же. Николай отделил кусочек побольше: – Что я не дикарь и не животное. А нормальный человек. – А я, значит, – дикарь? Животное?! Николай спокойно отправил в рот очередной кусочек: – Вы, Сергей Поликарпыч, зря нервничаете… – А что ж мне делать прикажешь, а?! Спокойно смотреть на вас?! – Ну а чего переживать-то зря? – Как это – чего?! Как это – чего?! Николай улыбнулся, жуя норму: – Да успокойтесь а, ну что в самом деле… Лицо тестя побелело, губы затряслись. – Ты вот что, ты не дерзи мне! Слышишь!! Я тебе в отцы гожусь! Ишь, взял манеру разго-варивать! Медленно жуя, Николай хмуро смотрел на него: – А чего такого-то? Трясясь и дергая головой, тесть судорожно дотянулся кулаком до края стола, ожесточенно застучал: – Я… управу на тебя найду, найду! К начальнику твоему пойду, к Селезневу! Хулиган! Издеватель! Николай недовольно мотнул головой: – Слушайте, идите отдохните, успокойтесь… – Я тебе дам, успокойтесь! Я тебе покажу, успокойтесь!! Тесть надвигался на него, дико тараща глаза. Николай громко хлопнул ладонью по столу: – А ну вон отсюда! Вон!!! Тесть вздрогнул и испуганно попятился к двери. – Вон! Пшел отсюда! – Николай угрожающе выпрямился. Тесть попятился и исчез за дверью. Сидящие в луже голуби поднялись от наехавшего грузовика, пролетели над головой Ку-пермана. Грузовик обдал водой стоящий на обочине запорожец и свернул за угол. Куперман двинулся вдоль запертых ярмарочных павильонов. Только что прошел дождь. Ярко размалеванные стенки были мокры, с шиферных крыш капало. Возле пивного ларька тол-пились несколько человек. Один из вспорхнувших голубей покружил над ларьком и сел на крышу. Куперман свернул, прошел метров сто и оказался на набережной. Кругом тянулся мокрый асфальт, проезжали редкие машины. Прохожих не было. Куперман приблизился к каменному парапету и, облокотившись на него, посмотрел вниз. Вода была свинцово-серой, чувствовалось, что скоро стемнеет. Мелкая рябь покрывала реку. Куперман оглянулся. Никого. Он быстро вытащил из кармана завернутую в носовой платок норму, сильнее наклонился и незаметно выпустил ее из платка вниз. Коричневый брикетик плюхнулся в воду, скрылся, потом всплыл. Куперман снова оглянулся, высморкался в носовой платок и не торопясь пошел по набе-режной. Проехал молоковоз и две легковых машины. Куперман свернул в аллею, поднял пожелтевший кленовый лист и побрел, разгребая бо-тинками мокрую листву. На набережной остановилось такси, вылезли девушка с парнем. Парень махнул таксисту, тот быстро развернулся и покатил. Девушка забралась на парапет, выпрямилась. Спутник схватил ее за руку: – Упадешь, ты что! – Не бойся. Балансируя, она двинулась по парапету. – Ну, Лид, ты циркачка просто… – парень рассмеялся. – Смертельный номер! – Впервые на арене, – девушка сняла с головы вельветовую кепочку, помахала ей. – Зрите-лей со слабыми нервами просим покинуть зал… – Непревзойденная канатоходка! Танец маленьких лебедей под куполом цирка! На прово-локе! Девушка расхохоталась, парень схватил ее ноги: – Слезай, а то нырнешь. |
