— О, я был бы очень рад компании! — крикнул он. — Однако я очень разочарован нашим пари!

Вадим миновал незнакомца и быстро глянул на его руки. Чужак был в перчатках. Впрочем, ничего удивительного в этом тоже не было. Ну, в перчатках. Здесь многие ходят в перчатках. Во-первых, мода такая, а во-вторых — холодно…

Вадим присел к Кроуфилду и отсалютовал ему кружкой.

— Я тоже весьма разочарован, — сказал он. — Впрочем, я уверен, что Олсуфьич бы выиграл.

— О, я уверен в обратном, но что теперь говорить! — отозвался Кроуфилд живо. — Все испортили проклятые пираты… Скажите, это правда, что один из них лежит у вас на корабле?

— Ему пришлось отсечь руку… Вообще, как он еще не помер — удивляюсь, — вздохнул Вадим. — Мне этот парень не нравится.

— Есть отличный способ избавиться — это оставить его в Ревеле, — сказал Кроуфилд. — Предлагаю это совершить.

— Я скажу Флору. В конце концов, чем заниматься однорукому парню на чужбине? Здесь он хоть милостыню сможет просить.

— О, и с одной рукой можно совершать различные деяния, — живо возразил Кроуфилд.

— Наш мальчик заметил тут одного типа, — понизив голос, заговорил Вадим, стараясь не оглядываться на чужака, — и утверждает, будто это — капитан пиратов.

— Весьма возможно, — согласился Кроуфилд. — Вряд ли этот человек оставит вас в покое. Он должен понимать, что обратно вы пойдете без меня. Его также интересует ваш груз и прибыль. Он, возможно, находится здесь и смотрит за Флором.

— Но это же маразм! — возмутился Вадим. — Мне кажется, вы все заодно и хотите меня дурачить… Я, конечно, здесь новичок, но… Каким образом пиратский капитан мог оказаться в Ревеле почти одновременно с нами? Он ведь ушел в противоположном направлении.

— О, это очень просто! — воскликнул Кроуфилд. — Он мог сделать этот путь по суше.

Вадим почувствовал себя дураком.

— Я не видел его лица, — сказал он. — Пират был в шляпе.

— Этот тоже в шляпе, — Кроуфилд хмыкнул. Вадим вдруг понял, что Стэнли Кроуфилд успел рассмотреть незнакомца еще раньше. Англичанин сидел неподвижно, не оборачиваясь, чтобы посмотреть на того, о ком шла речь, — стало быть, он сделал это с самого начала.

Они поболтали немного о разной чепухе. Валлиец поглядывал на них и молча улыбался. Он не понимал разговора и не принимал в нем участия, но откровенно радовался вечеру и обстановке, царившей вокруг.

— Там, на острове, не очень-то погрешишь, — сказал Кроуфилд. — Думаю, некоторые там скучали.

— Кстати, для меня загадка: почему люди не бежали оттуда?

— Ответ очень прост, — вздохнул Кроуфилд. — Некоторые ведь пытались это сделать… Сирены.

— Сирены? — не понял Вадим.

— Остров окружен сиренами. Эти дамы очень даже запросто перекусывают любую шлюпку, а на десерт съедают соленых, сочных мореходов… Кроме того, зачем подвергать себя опасностям одинокого плавания по морю на утлой лодочке — это для тех, кого сирены все-таки не слопают, — если можно сидеть в райских садах, кушать яблочки, пить молочко и гулять рука об руку с красивой женщиной?

— Логично, — вздохнул Вадим.

— Но английский дух… То есть, я хотел сказать — валлийский дух — не может смириться с такой преснятиной.