Ну… почти всех.

Я замечаю своего брата в углу, хмурого и угрюмого. Это единственный образ, который он носит в эти дни. Не такой саморазрушительный, как тогда, когда он впервые приехал домой, а скорее капризный, что меня не слишком волнует.

— Хорошо, — объявляет Оливия, протягивая мне бокал шампанского, — прежде чем мы выйдем на балкон, я попытаюсь воспользоваться уборной.

Мы оба смотрим вниз на километры ткани, из которой состоит ее платье.

— Тебе нужна помощь? — спрашиваю я.

— Нет, об этом позаботятся подружки невесты. У женщин есть естественный инстинкт, как сделать эти вещи. Хотя, кроме Фрэнни, я впервые вижу кого-то из этих дам. А теперь я собираюсь перед ними писать. — Она протягивает руку и чмокает меня в губы. — Странно быть замужем за тобой.

— Со мной никогда не будет скучно. — Я провожаю ее быстрым хлопком по заднице.

По пути Оливия проходит мимо отца, который болтает с Саймоном. Эрик Хэммонд не любитель смокингов — могу сказать это по тому, как он слегка поворачивает шею и дергает себя за воротник. Но строгая официальная одежда никак не может затмить гордость и любовь, сияющие в его глазах, когда он смотрит на свою дочь. С другой стороны, Марти выглядит в серебристо-сером смокинге так, будто он в нем родился. Оливия проходит мимо, одаривая его улыбкой и поднимая вверх большой палец. Он подмигивает ей и снова начинает флиртовать с Кристофером, секретарем моей бабушки, который бесстыдно отвечает ему взаимностью. Не думаю, что я еще долго буду играть главную роль в фантазиях Марти.

Пока Оливия занимается делами, я подхожу к брату, прислоняясь к стене рядом с ним, скрещивая руки на груди.

— Поздравляю, — говорит он, надувшись. — Ублюдок.

— Спасибо.

— Олив выглядит великолепно. Придурок.

— Да. Я передам ей твои слова.

— Очень рад за тебя. Задница.

Я смеюсь.

— Все будет хорошо, Генри.

Он пьет из своей фляжки, морщась, когда глотает.

— Тебе легко говорить. Идиот.

Я сжимаю его плечо.

— Ты когда-нибудь простишь меня?

Он пожимает плечами.

— Наверное. В конце концов. Конечно, прощу. Когда протрезвею.

— Есть идеи, когда это может быть?

— Генри, вот ты где! — кудахчет наша бабушка с другого конца комнаты. — Мы должны поговорить о меморандуме, который я тебе послала…

Генри поднимает фляжку и качает головой.

— Не сегодня.

Элли Хэммонд перехватывает бабушку прежде, чем та добирается до нас, преграждая ей путь. Она пытается сделать полный реверанс, но подол ее платья попадает ей под пятку, и она заканчивает тем, что почти падает лицом вперед. Королева пытается сделать шаг назад, но Элли хватает ее — обвивает руками талию Ее Величества и держится, как маленький ленивец, цепляющийся за свою мать.

Кристофер начинает действовать, пытаясь ее оттащить.

— Мисс Хэммонд, прошу! Мы не встаем на пути королевы — это не соответствует протоколу.

Ему удается спасти ее от бестактности. И Элли отступает назад, поправляя волосы, затем сгибает колени в более быстром, коротком реверансе и приносит свои извинения.

С акцентом.

— Прошу прощения, мэм.