Оливия пытается проскользнуть мимо него, но он хватает ее за руку. Сильно сжимая. Мое самообладание ломается, как ветка.

— Убери от нее руки. — Мой голос негромкий, в этом нет необходимости. В нем звучит жесткий авторитет, побочный эффект подчинения всей моей жизни. Он поднимает глаза — они оба поднимают — и отпускает руку Оливии, когда я подхожу. Он открывает рот, чтобы возразить, но слова застревают у него в горле.

— Вы… вы…

— Не имеет значения, кто я, — выпаливаю я. — Кто ты, черт возьми?

— Я… я Стэн Марксум из фирмы по взысканию долгов Уилфорда.

— У меня все под… — начинает Оливия, но я продолжаю.

— Итак, Марксум, как сказала леди, ее отца здесь нет, так что предлагаю уйти. Сейчас же.

Он выпячивает грудь, словно некая противная маленькая рыбка, попавшая под прицел разъяренной акулы.

— Это наши дела с Хэммондами. Они не ваша забота.

Он поворачивается к Оливии, но я встаю перед ней, отрезая ему доступ.

— Я только что сделал это своей заботой. — Как я уже говорил, большинство людей — гребаные идиоты, а этот придурок — превосходный экземпляр.

— Николас, ты не… — она впервые произнесла мое имя. А я даже не могу насладиться этим — вкусить звук, слетевший с ее губ, или увидеть выражение ее лица. И все из-за этого ничтожества передо мной. Это бесит. Я щелкаю пальцами.

— Карточку.

— Что?

Я продвигаюсь вперед, заставляя его отступить — посмотрим, как ему это понравится.

— Визитную карточку. — Он выуживает одну из карманов, она согнута в углу. — Я передам ее мистеру Хэммонду. С тебя хватит. Вот дверь — воспользуйся ею, или я покажу, как это делается.

Когда он уходит, я оборачиваюсь, чтобы спросить Оливию, все ли с ней в порядке, и я бы солгал, если бы сказал, что не жду от нее хоть капельки благодарности. Возможно, губами, надеюсь, руками — и, может быть, если она действительно благодарна, уравновесить все несколькими движениями бедер. Ладно, она немного награждает меня движением своих губ.

— Кем, черт возьми, ты себя возомнил? — ее руки уперты в бока, щеки пылают, она в ярости. Возбуждающе потрясающая, но абсолютно разъяренная.

— Хочешь, чтобы я перечислил свои титулы?

— Это не твое дело! Ты не можешь просто заявиться сюда и… взять все на себя.

— Я помог тебе.

— Я не просила твоей помощи! — бесится она. — Я справлялась с этим!

— Справлялась с этим? Это было до или после того, как он загнал тебя в угол и схватил за руку? — мой взгляд прикован к ее предплечью — и к ярко алым точкам на нем. Следы пальцев. Скорее всего будут синяки. Сукин сын.

Нежно, но настойчиво я беру ее за запястье и локоть, присматриваюсь.

— Мне следовало ударить ублюдка, когда у меня был шанс.

Оливия отводит руку.

— Если его нужно было ударить, я бы сделала это сама. Не знаю, что ты подумал, но мне не нужно, чтобы ты врывался сюда на своем белом коне. Я сама просто прекрасно забочусь о своем бизнесе — забочусь о себе. — Она откидывает волосы с лица и делает глубокий вдох. — На сегодня твои добрые дела сделаны, так почему бы тебе просто не уйти?

И я задыхаюсь.