|
А какая польза от этого Ирландии? Из-за этого патриотизма я остался неучем, потому что только им и была забита голова моей матери и ей казалось, что тем же надо забивать голову и мне. Из-за этого патриотизма Ирландия осталась нищей, потому что мы не старались сами стать получше, а все похвалялись, какие мы славные патриоты, раз честим почем зря англичан, которые ничуть не богаче, да, верно, и не хуже нас. Боши, которых я убивал, были, не в пример мне, ученые люди. А какой мне прок от того, что я их убил, да и кому от этого прок? Сэр Пирс (оскорбленный в своих лучших чувствах, говорит ледяным тоном). Весьма прискорбно, что ужасный опыт этой войны, самой великой из всех войн, известных человечеству, ничему тебя на научил, О'Флаэрти! О'Флаэрти (с чувством собственного достоинства). Вот уж не знаю, великая ли эта война, сэр. Большая война - спору нет, но ведь это не одно и то же. Новая церковь отца Квинлана - большая церковь; из нее можно выкроить не одну такую часовню, как наша старая. Но моя мать не раз говорила, что истинной веры куда было больше в старой часовне. И на войне я понял, что, может, мать и права. Сэр Пирс (мрачно фыркает). М-да... О'Флаэрти (почтительно, но настойчиво). И еще кое-что я понял на войне, сэр. Прошу прощения за смелость, но это касается вас и меня. Сэр Пирс (все так же мрачно). Надеюсь, О'Флаэрти, я не услышу от тебя ничего неподобающего? О'Флаэрти. Нет, сэр, я только хотел сказать, что могу теперь сидеть и разговаривать с вами, не стараясь вас одурачить, а за всю вашу долгую жизнь, сэр, так с вами не разговаривал никто из ваших арендаторов или ихних ребятишек. Это и есть настоящее уважение. Правда, вам, может, больше по душе, чтобы я дурачил вас и врал вам по старой привычке. Ведь и здешние парни - храни их господь! - с утра до ночи готовы слушать, как я одолел кайзера, которого, всему свету известно, я и в глаза-то не видал, только бы не услыхать от меня правды. Но я не могу больше пользоваться вашей доверчивостью, пусть вам даже покажется, что я не очень почтителен или вовсе загордился оттого, что получил этот крест. Сэр Пирс (растроганно). Полно, О'Флаэрти, полно тебе! О'Флаэрти. Да и то правда, на что мне этот крест, если бы к нему не полагалась пенсия?! Будто я не знаю, что есть сотни людей таких же храбрых, как я, только ничего им не перепало за всю их храбрость, кроме ругани сержанта да нагоняев за ошибки тех, кому по чину полагается быть умнее. Я научился большему, чем вы думаете, сэр. Да и откуда такому джентльмену, как вы, знать, какой я был жалкий самодовольный дурень, когда, заделавшись солдатом, ушел отсюда шагать по свету? Что проку от всего вранья, бахвальства и притворства? Все равно придет день, когда дружка твоего убьют рядом с тобой в окопе, а ты и не поглядишь в его сторону, пока не споткнешься о беднягу. |
