– Я тебе еще как-нибудь и про диск Сабу, и про Саккарскую птицу расскажу. Не исключено, кстати, что египтяне тысячи лет назад уже некое подобие самолетов строили.

– Да ладно… – не поверил Олейников.

– Вот те и «да ладно», – похлопал его по колену Плужников. – Будет время – расскажу. А теперь ты расскажи, как успехи.

Олейников посерьезнел.

– Пал Михалыч, а можно вопрос?

Генерал кивнул.

– Почему Баскетфилд? Вы хотели, чтоб я «Битлз» живьем послушал или проверяли, не поменял ли я ориентацию?

Лицо Плужникова вытянулось от удивления.

– Я когда ему позвонил, так, мол, и так, его одноклассник долг хочет вернуть, давай встретимся – он типа: не могу, я фанат «Битлз», уезжаю в Ливерпуль, на концерт… Ну я ему и сказал, что тоже фанат и тоже на концерт еду. Описал себя, чтоб он меня узнал. А он в ответ: «Буду ждать, красавчик!» Я понимаю, в Берлине мы подставили одного из лучших сотрудников ЦРУ, в Париже вообще убили двух зайцев… Но почему здесь вы поручили указать американцам на этого…

Олейников замялся.

– Не подбирай слова, – улыбнулся Плужников.

– Зорин ничего не напутал, когда ваше поручение передавал? Может, он просто с «этими» так борется?

– Майор все передал верно, – рассмеялся генерал. – Мы получили информацию, что, как ты говоришь, «этот» вхож в высший лондонский свет, а главное – во многие дома членов действующего Кабинета министров. И не просто вхож, а очень даже близко… Ну, ты понимаешь… у них тут Содом и Гоморра – дело обычное.

Олейников улыбнулся.

– Нынешний премьер Гарольд Макмиллан, – продолжил Плужников, – консерватор, целиком и полностью держит курс, ориентированный на Америку. Нашему же руководству удалось установить достаточно эффективные контакты с лейбористами, и было бы неплохо, если вместо Макмиллана премьером стал лидер лейбористов Гарольд Вильсон. А для этого что нужно?

– Скандал? Скомпрометировать Макмиллана?

– Правильно мыслишь, Петр! ЦРУ, поверив в нашу дезинформацию, уверен, сообщит британской контрразведке, что Баскетфилд является советским агентом. Но в МИ-5, возможно, есть люди, которые сами дружны с Баскетфилдом, и уж точно есть люди, прежде всего в руководстве, которые верны Макмиллану. Они постараются замять это дело… Значит, надо будет подключать прессу, чтобы уж сил утаить скандал не было. А для прессы что нужно?

– Факты?

– Именно, Петр Алексеевич! Факты, да еще лучше б, чтоб жареные были, с фотографиями, чтоб журналисты друг у друга из рук их вырывали. И хорошо бы эти факты накопать. У тебя фотоаппарат, что Зорин тебе передавал, сохранился?

– Слава богу, я его в тайнике оставил, прежде чем в колодец нырять, – улыбнулся Петр. – Хорошо, Пал Михалыч, я все понял, займусь.

– Займись, займись, – покряхтел, поднимаясь со скамейки Плужников.

– Пал Михалыч, – встал за генералом Олейников, – у меня тут еще кое-какая информация есть – любопытная, мне кажется.

Плужников остановился.

– Когда Арчи подвозил меня домой…

– Арчи? – переспросил генерал.

– Арчибальд Рузвельт – резидент ЦРУ в Лондоне, мы с ним друзья на веки теперь. Так вот, когда он подвозил меня домой, мне удалось покопаться в бардачке его автомобиля, где я нашел несколько любопытных бумажек…

– И что это были за бумажки?

– Это были, – громко, по-английски, продолжил Олейников, заметив вновь появившегося в зале смотрителя, – саркофаги жрицы Шепенмехит, жившей 2700 лет назад.