|
Графиня явно колебалась. Максим де Трай подошел к ней, и хотя он говорил очень тихо, я расслышал слова: "прощай, дорогая Анастази. Будь счастлива. А я... Завтра я уже избавлюсь от всех забот". - Сударь! - воскликнула графиня, быстро повернувшись к Гобсеку. - Я согласна, я принимаю ваши условия. - Ну, вот и хорошо! - отозвался старик. - Трудно вас уломать, красавица моя. - Он подписал банковский чек на пятьдесят тысяч и вручил его графине. - А вдобавок к этому, - сказал он с улыбкой, очень похожей на вольтеровскую, - я в счет остальной платежной суммы дам вам на тридцать тысяч векселей, самых бесспорных, самых для вас надежных. Все равно, что золотом выложу эту сумму. Граф де Трай только что сказал мне: "Мои векселя всегда будут оплачены", - добавил Гобсек, подавая графине векселя, подписанные графом, опротестованные накануне одним из собратьев Гобсека и, вероятно, проданные за бесценок. Максим де Трай разразился рычаньем, в котором явственно прозвучали слова: "Старый подлец!" Гобсек и бровью не повел, спокойно достал из картонного футляра пару пистолетов и холодно сказал: - Первый выстрел за мной, по праву оскорбленной стороны. - Максим! - тихо вскрикнула графиня. - Извинитесь. Вы должны извиниться перед господином Гобсеком. - Сударь, я не имел намерения оскорбить вас, - пробормотал граф. - Я это прекрасно знаю, - спокойно ответил Гобсек. - В ваши намерения входило только не заплатить по векселям. Графиня встала и, поклонившись, выбежала, видимо охваченная ужасом. Графу де Трай пришлось последовать за ней, но на прощанье он сказал: - Если вы хоть словом обмолвитесь обо всем этом, господа, прольется ваша или моя кровь. - Аминь! - ответил ему Гобсек, пряча пистолеты. - Чтобы пролить свою кровь, надо ее иметь, милый мой, а у тебя в жилах вместо крови - грязь. Когда хлопнула наружная дверь и оба экипажа отъехали, Гобсек вскочил с места и, приплясывая, закричал: - А бриллианты у меня! А бриллианты-то мои! Великолепные бриллианты! Дивные бриллианты! И как дешево достались! А-а, господа Вербруст и Жигонне! Вы думали поддеть старика Гобсека? А я сам вас поддел! Я все получил сполна! Куда вам до меня! Мелко плаваете! Какие у них глупые будут рожи, когда я расскажу нынешнюю историю между двумя партиями в домино! Эта свирепая радость, это злобное торжество дикаря, завладевшего блестящими камешками, ошеломили меня. Я остолбенел, онемел. - Ах, ты еще тут, голубчик! Я и забыл совсем. Мы нынче пообедаем вместе. У тебя пообедаем, - я ведь не веду хозяйства, а все эти рестораторы с их подливками да соусами, с их винами - сущие душегубы. Они самого дьявола отравят. Заметив, наконец, выражение моего лица, он сразу вернулся к холодной бесстрастности. - Вам этого не понять, - сказал он, усаживаясь у камина, где стояла на жаровне жестяная кастрюлька с молоком. - Хотите позавтракать со мной? - добавил он. |
