|
.. случайно... - А что? - спросила вдова. - Папаша Горио был в половине девятого на улице Дофины у ювелира, который скупает старое столовое серебро и галуны. Он продал ему за кругленькую сумму какой-то домашний предмет из золоченого серебра, сплющенный очень здорово для человека без сноровки. - Да ну, в самом деле? - Да. Я шел домой, проводив одного своего приятеля, который уезжает совсем из Франции через посредство Компании почтовых сообщений; я дождался папаши Горио, чтобы понаблюдать за ним, - так, для смеху. Он вернулся в наш квартал, на улицу де-Грэ, где и вошел в дом к известному ростовщику по имени Гобсек, - плут, каких мало, способен сделать костяшки для домино из костей родного отца; это - еврей, араб, грек, цыган, но обокрасть его дело мудреное: денежки свои он держит в банке. - А чем же занимается папаша Горио? - А тем, что разоряется, - ответил Вотрен. - Этот болван настолько глуп, что тратится на девочек, а они... - Вот он! - сказала Сильвия. - Кристоф, - кликнул папаша Горио, - поднимись ко мне! Кристоф последовал за Горио и вскоре сошел вниз. - Ты куда? - спросила г-жа Воке слугу. - По поручению господина Горио. - А это что такое? - сказал Вотрен, вырывая из рук Кристофа письмо, на котором было написано: Графине Анастази де Ресто. - Куда идешь? - спросил Вотрен, отдавая письмо Кристофу. - На Гельдерскую улицу. Мне велено отдать это письмо графине в собственные руки. - А что это там внутри?! - сказал Вотрен, рассматривая письмо на свет. - Банковый билет?.. Не то! - Он приоткрыл конверт. - Погашенный вексель! - воскликнул он. - Вот так штука! Любезен же старый дуралей. Иди, ловкач, - сказал он, накрывая своей лапой голову Кристофа и перевертывая его, как волчок, - тебе здорово дадут на водку. Стол был накрыт. Сильвия кипятила молоко. Г-жа Воке разводила огонь в печке; хозяйке помогал Вотрен, все время напевая: Объехал я весь белый свет И счастлив был необычайно... Когда все было уже готово, вернулись г-жа Кутюр и мадмуазель Тайфер. - Откуда вы так рано, дорогая? - спросила у г-жи Кутюр г-жа Воке. - Мы с ней молились у святого Этьена дю-Мон; ведь сегодня нам предстоит итти к господину Тайферу. бедная девочка дрожит, как лист, - отвечала г-жа Кутюр, усаживаясь против печки и протягивая к топке свои ноги, обутые в ботинки, от которых пошел пар. - Погрейтесь, Викторина, - предложила г-жа Воке. - Просить бога, чтобы он смягчил сердце вашего отца, дело хорошее, - сказал Вотрен, подавая стул сироте. - Но этого мало. Вам нужен друг, чтобы он выложил все начистоту этой свинье, этому дикарю, у которого, говорят, три миллиона, а он не дает вам приданого. |
