Крымова посторонилась, пропуская в купе последнего жильца.

– Простите за вторжение, – слегка наклонив причесанную на пробор голову, извинился пассажир. Обращался он к даме, явно игнорируя двух мужчин. – Надеюсь, я не ушиб вас?

Вопрос правомерен, учитывая, что между женщиной и новым пассажиром расстояние едва превышает несколько сантиметров

– Нет, – улыбнулась Лена, – не ушибли…

Впечатление

Крымова давно знакома с блондином. Мало того, заранее знала об его появлении и готовилась к встрече. Иначе зачем вертеться перед зеркалом, подправляя на лице тона и полутона? Ради нас с Венькой? Даже думать о таком глупо. Женщины – далеко не дуры, они поумней многих представителей сильного пола, ради покорения давно застолбленных мужиков подкрашиваться не станут…

Лена спрятала косметичку, освобождая новому «жильцу» поле деятельности, села на полку рядом с мужем.

А меня грызли сомнения.

Впрочем, сышик – он и есть сыщик. Постоянные общения с преступниками, допросы обвиняемых и свидетелей, столкновения с убийцами, фармазонами, сутенерами, проститутками, рэкетирами и прочими отбросами – все это не может не отражаться на образе мышления несчастного, по сути, человека.

Любая профессия имеет присущие ей болезни. Как принято выражаться, профессиональные. У сыщиков – излишняя подозрительность, в»евшаяся в плоть и в кровь манера «выстраивать версии», сталкивая в сознании между собой обычные поступки окружающих людей.

И это неизбежно.

Почему бы не расшифровать поведение Ленки в житейском плане? Есть ли на свете женщины, которые не заботятся о своей внешности? Так нет же – нагромождаю друг на друга «догадки», предположения, подвожу этакую базу для постройки очередной версии. Которая развалится с такой же легкостью с какой возведена…

Пока я мыслкнно философствовал, блондин молча осваивал отведенную ему проездным билетом «жилплощадь». Забросил на багажную полку свой багаж, вытащил и развернул тощий железнлдорожный матрац. Предварительно испросив разрешение дамы, снял и распялил на вешалке пиджак.

Посчитал первый этап вживания в новый быт завершенным и вышел в коридор. Благо, он пуст, поскольку все пассажиры осваивали свои купе.

Понимающий мужик, сознает, что он «четвертый лишний» и может мешать уже сформировавшейся компании, вот и предоставил нам возможность устроиться по человечески. Не навязывает знакомства с представлениями и зряшными разговорами…

3

А у меня – новая фаза профессиональной болезни. Откуда я знаю этого пижона? На каких таких дорожных развилках сталкивала нас жизнь?

То, что где то столкновение было – никаких сомнений. Знаком голос – несколько резковатый баритон, вызывают смутные ассоциации некоторые жесты и манеры.

Сознание торопливо перелистывает «страницы» прожитой жизни. Конечно, сыщицкой, все, что находится за её пределами, анализу не подлежит, ибо не представляет в данном случае ни малейшего интереса.

Но сколько я не копался в тайниках памяти, припоминая образы коллег по професии и мордоворотов, окольцованных наручниками, ничего путного так и не добился. Узкоплечий блондин попрежнему остался загадкой…

Наконец, поезд медленно двинулся с места. В окне поплыл перрон с немногочисленными провожающими.

Показалось мне или не показалось, но прощальный взмах руки толстяка в белом полотняном костюме и воздушный поцелуй его молоденькой спутницы явно предназначались блондину.