|
- Мы все готовы выпить за здоровье того, о ком вам угодно говорить, - заметила графиня Дю Барри, сидевшая слева от маршала, - но нужно, чтобы ваш тост поддержал и наш старейшина, как сказали бы на заседании Парламента. - Заявляю, что старейшина здесь, - сказал г-н де Фавра, - это - вино, которое сейчас его сиятельство граф Гаагский наливает в свой стакан. - Вы правы, господин де Фавра, это стодвадцатилетнее токайское, - отвечал граф. - И этому токайскому принадлежит честь быть выпитым за здоровье короля. - Одну минуту, господа, - вмешался Калиостро, поднимая свое широкое лицо, необыкновенно умное и волевое. - Я подтверждаю это! - Вы подтверждаете право токайского на старшинство? - хором подхватили гости. - Разумеется, - спокойно сказал граф, - ведь я сам запечатывал эту бутылку. - Вы? - Да, я, это было в тысяча шестьсот шестьдесят четвертом году, в день победы, которую одержал над турками Монтекукули <Монтекукули, Раймундо (1609 - 1681) - выдающийся австрийский полководец, итальянец по национальности.>. Громкий раскат хохота встретил эти слова, которые Калиостро произнес с невозмутимой серьезностью. - На это у вас было целых сто тридцать лет, - заявила г-жа Дю Барри, - я охотно даю вам десять лет лишку, чтобы вы могли налить это чудесное вино в эту пузатую бутылку. - Ах, вижу, вижу: вы мне не верите, - отвечал он. - О, это роковое неверие, с которым мне пришлось бороться всю жизнь! Филипп Валуа не хотел мне верить, когда я советовал ему открыть некое убежище Эдуарду <В 1333 г. Давид II, король Шотландии, воевавший с Англией за независимость, бежал во Францию. Французский король Филипп VI предоставил ему убежище и стал на сторону Шотландии. Это был один из поводов Столетней войны (1337 - 1453), начавшейся при Филиппе VI и английском короле Эдуарде III, притязавшем на французскую корону в качестве внука французского короля - Филиппа IV.>; Клеопатра не захотела верить мне, когда я сказал ей, что Антоний будет побежден; троянцы не хотели мне верить, когда я говорил им о деревянном коне: «Кассандру осенило вдохновение - слушайте Кассандру!» - Знаете, граф, если вы будете продолжать в том же духе, - заметил герцог де Ришелье, - вы сведете с ума беднягу Таверне: он так боится смерти, что смотрит на вас испуганно, считая вас бессмертным. Ну, признайтесь откровенно, так это или не так? - То есть бессмертен ли я? - Да, бессмертны ли вы. - Мне об этом ничего не известно, но мне известно то, что я могу утверждать. - Что же это? - спросил Таверне, самый жадный из всех слушателей графа. - Что я видел все события и знавал всех людей, о коих я сейчас упоминал. - По правде говоря, - заметила графиня Дю Барри, - вы обладаете тайной вечной молодости: хотя вам три-четыре тысячи лет, на вид вам едва можно дать сорок. - Да, я владею тайной вечной молодости. - Объяснитесь! - Ничего нет легче. Вы сами пользовались моим средством. - Как так? - Вы употребляли мой эликсир. - Я? Ах, полноте! - Графиня! Помните ли вы дом на улице Сен-Клод? Помните ли вы, что оказали услугу одному из моих друзей по имени Джузеппе Бальзаме? Помните ли вы, что Джузеппе Бальзаме преподнес вам флакон с эликсиром и посоветовал каждое утро принимать по три капли? Помните ли вы, что следовали этому указанию до последнего года, когда эликсир кончился? - О, господин Калиостро, вы говорите мне. |
