|
- Так-то оно так, но он погрузится в расчеты, а когда он их кончит, окажется, что он опоздал на полчаса. Что же касается графа Калиостро, то этот вельможа - иностранец и в Париже обосновался совсем недавно. Пожалуй, он очень хорошо знает версальскую жизнь и заставит себя ждать. - Что ж, - сказал маршал, - вы назвали всех моих гостей, кроме Таверне, причем перечислили их по порядку, подобно Гомеру и моему бедняге Рафте. Метрдотель поклонился. - Я не упомянул господина де Таверне, - сказал он, - потому что господин де Таверне - старый друг, который будет придерживаться обычаев вашего дома. По-моему, ваша светлость, сегодня нужно поставить на стол девять приборов. - Совершенно верно. А где вы подадите нам обед? - В большой столовой, ваша светлость. - Но ведь мы там замерзнем! - Она отапливается уже три дня, ваша светлость, и я довел температуру в ней до восемнадцати градусов. - Отлично! Но часы бьют половину! Маршал бросил взгляд на каминные часы. - Сейчас половина пятого. - Да, ваша светлость, и вот во двор въезжает лошадь: это моя бутылка токайского. - Хотел бы я, чтобы мне так служили еще двадцать лет, - повернувшись к зеркалу, произнес старый маршал: метрдотель побежал исполнять свои обязанности. - Двадцать лет! - произнес чей-то смеющийся голос, прервавший герцога на первом же взгляде, который тот бросил на себя в зеркало, - двадцать лет! Дорогой маршал! Я желаю вам прожить эти двадцать лет, но ведь мне тогда будет шестьдесят, герцог, и я буду очень стара! - Ах, это вы, графиня! - воскликнул маршал. - Вы первая! Боже мой! Вы всегда прекрасны и свежи! - Скажите лучше, что я замерзла, герцог. - Проходите, пожалуйста, в будуар. - Как! Мы с вами останемся наедине, маршал? - Нет, мы будем втроем, - произнес чей-то хриплый голос. - Таверне! - вскричал маршал. - Черт бы побрал эту помеху радости! - сказал он графине на ухо. - Фат! - прошептала г-жа Дю Барри и громко расхохоталась. И все трое прошли в соседнюю комнату. Глава 2 ЛАПЕРУЗ В ту же минуту глухой стук колес нескольких экипажей по засыпанной снегом мостовой возвестил маршалу о прибытии гостей, и вскоре, благодаря пунктуальности метрдотеля, девять человек уже занимали места вокруг овального стола в столовой. Через десять минут гости почувствовали, что в столовой они совершенно одни: в самом деле, немые слуги, подобные теням, неизбежно должны были быть и глухими. Де Ришелье первым нарушил эту торжественную тишину, продолжавшуюся столько же времени, сколько гости ели суп, и сказал своему соседу справа; - Граф, вы не пьете? Граф Гаагский поднес стакан к глазам и посмотрел сквозь него на пламя свечей. Содержимое стакана искрилось, как жидкий рубин. - Вы правы, господин маршал, - отвечал он, - спасибо. Он произнес слово «спасибо» тоном столь благородным и столь ласковым, что наэлектризованные присутствующие поднялись в едином порыве с криком: - Да здравствует его величество король! - Совершенно верно, - произнес граф Гаагский, - да здравствует его величество Французский король! Вы согласны со мной, господин де Лапурез? Лаперуз поднял стакан и смиренно поклонился графу Гаагскому. |
