– Почему бы вам не остаться здесь?

– Мы приняли на себя обязательства покончить с компьютером.

Помолчав, страж сказал:

– Известно ли вам, что король, герцогиня Петра, большая часть советников и некоторые другие члены королевской семьи погибли?

Они оцепенели.

– Торон снова бомбили, и очень сильно. Королевский дворец разбит. Три четверти городского населения уничтожено. Идет беспорядочная эвакуация на материк. Рапорт пришел сегодня утром, когда вы спали.

Они гуляли по берегу озера и смотрели на горы.

– О чем задумался? – спросила Алтер.

– О тебе и о себе. Теперь только это и осталось. Алтер, ты любила того мальчика, который подарил тебе ожерелье?

– Я очень любила его. Мы были хорошими друзьями. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что хочу жениться на тебе. Ты мой друг. Будешь ли ты любить меня?

– Да, – прошептала она. – Да.

Он притянул ее к себе, и она обняла его за талию.

– Пожениться и остаться здесь, – сказал он. – Алтер, если там ничего не осталось, правильно ли это будет? Я ничего не понимаю.

– Я хочу выйти за тебя, – она сделала паузу. – Джон, если это имеет значение для чего‑то там – я тоже не понимаю. Но это единственное, чего я хочу.

– Тогда поженимся.

В этот же вечер они спросили на счет брачной процедуры в этом городе и на рассвете были обвенчаны на каменной платформе на берегу озера.

Глава 10

В то время, как они сидели на лужайке с новичками в ожидании начала ориентировочной беседы, воздух прорезал вой самолетов. Все посмотрели в облака. Звук усилился, и у Джона пошли по спине мурашки. Кто‑то вскочил. Но затем звук ослабел, и все нервно переглянулись. Вскочивший покачал головой.

– У меня живот сводит каждый раз, когда я слышу эти проклятые самолеты. Гадай теперь, куда они летят. – Он снова сел. – Может, мне следовало бы радоваться: я был при бомбежке каторжных рудников, если бы не это, меня бы здесь сейчас не было. Но все‑таки...

– Значит, рудники бомбили? – спросил Джон.

– Пару дней назад.

– Как вы попали на рудники? – спросила Алтер.

– Из Котла в яму. Довольно простая история. Взяли за дело, – он улыбнулся и явно не хотел углубляться.

– Я не собираюсь любопытствовать, – сказал Джон, – но какие они сейчас, рудники?

– Какие? Если здесь найдется какая‑нибудь жидкость, мы с тобой вечером выпьем и я расскажу. А трезвый не могу.

– Видишь ли, – сказал Джон, – я знал одного... который был когда‑то в рудниках, и я хотел бы знать, что там было.

– Понятно. Кто он?

– Кошер. Ты знал Джона Кошера?

– Ты его знал? – в голосе человека прозвучало удивление. – Парня, который удрал несколько лет назад. Ты знал об этом?

Джон покачал головой.

– Ну, так я расскажу тебе. Я попал в тюрьму примерно за полгода до того, как Кошер убежал. Я не знал его, хотя потопу ребята говорили, что его место в столовке было за два стола от моего. Но я его не помню. И не работал с ним. Но помню, как это произошло. Ночью вдруг заорали офицеры снаружи. Завыла сирена, кто‑то застучал в дверь барака. Нас всех выгнали на дождь и полчаса делали перекличку. Пошли разговоры, что трое парней пытались сбежать. Стража нам ничего не сказала, но мы понимали, что такой шум неспроста. А на следующее утро, когда мы вышли на поверку, в грязи лежали два трупа. Затем начались разговоры: бежало вроде трое, значит, один все‑таки ушел. Как по‑вашему, поймают его? Кто это? Может, мальчишка Кошер? Вроде его в грязи не было.