– Мы пришли из‑за компьютера.

– Поехали с нами, – сказал Рольф, – мы доставим вас к компьютеру.

Они забрались в танк. Кли сжала руку Алтер.

– Я так рада видеть тебя!

– Есть несчетное количество атомных и астрономических сведений, которые надо обрабатывать, прежде чем Кли узнает, верна ли ее теория, и делать это, конечно, надо здесь, где находится самый большой компьютер планеты, – сказал Ноник.

– А ты зачем здесь? – спросила его Алтер.

– Приемо‑передаточная станция! – сказал Джон. – Тебе и Катаму были вживлены в глотку коммуникаторы? Зачем они? Их выявили сразу же после твоего ухода из университета.

Ноник тихо засмеялся.

– Это спасло мне жизнь. – Здоровой рукой он поднял недействующую. – После того, что сделали со мной, после того, что сделали с ней... – голос его прервался, Кли и Катам с тревогой оглянулись, но голос вернулся. – Катам работал над своей теорией, но оставался в университете, и следовательно, был оторван от большей части Торомона. И случилось так: он создал большую теорию общества и психологии, а некий уличный парень, ничего не знающий ни об обществе, ни о психологии, пришел и сказал: «Слушайте, вы забыли то‑то и то‑то в своей работе». Этим уличным парнем был я. – Он засмеялся и обратился к Катаму:

– Я убедил вас, что вы не сказали ничего слишком глупого во всей вашей абстракции, верно, Рольф?

– Более или менее, – отозвался Рольф. – И хотел знать точку зрения кого‑нибудь, кто был бы явно вне общества – такого вот блестящего лидера недов, который, как поэт, был довольно точным наблюдателем, и на его точке зрения проверить свою. Ты мне очень помог, Вал.

Поэт снова засмеялся, но смех снова закончился напряженной неуверенной нотой.

– Ты знал Кли в университете? – спросила Алтер.

– Нет, только ее работы. Она опубликовала несколько статей в математическом журнале, кажется, о случайном распределении простых чисел. Очаровательно. Прекрасно! Как ни странно, мы можем точно сказать, какой процент простых чисел будет между любыми двумя числами, но не можем вывести формулу для того, чтобы точно предсказать, где они, иначе чем методом проб и ошибок. И предсказуемо, и непредсказуемо. Вроде как нерегулярность в стихотворении... – и он вдруг тихо зашептал:

– Она была прекрасна...

Рольф и Кли снова с беспокойством взглянули на него.

– Ну да, – сказала Кли. – Он мог бы сказать, что мы были знакомы. Он читал мои статьи, а я кое‑что из его стихов. Он отпечатал некоторые, и они ходили по университету. Стихи были прозрачные, очень чистые и ясные, – она подчеркнула эти слова, как бы желая вывести его из задумчивости, но он по‑прежнему смотрел под ноги, – и приводил в порядок дикие и разбросанные вещи, близкие мне.

– Вот мы и прибыли, – объявил Рольф.

Одна стена помещения была занята циферблатами, громкоговорителями, катушками лент. Несколько компьютерных консолей стояло на полу.

– Это одна из контрольных комнат для компьютера, – сказал Рольф. – Это сделано для моей работы, а для Кли – дальше по коридору. Сама машина занимает несколько зданий к западу. Их отсюда видно в окно. Военные полностью ушли из Тилфара. Остались только мы.

– Как машина защищает себя? – спросила Алтер.

– Абсолютно адекватно, – ответил Рольф, подошел к стенному шкафчику и вынул гаечный ключ. – Это в чисто демонстрационных целях, – сказал он. – Ты понял?

Из репродуктора послышался голос:

– Я понял.