Как скальпелем по сердцу. “Прекрати, я не могу на тебя долго злиться”.

– Нет, конечно. Знаешь ведь, у меня бывают периоды, когда я хочу побыть одна.

Самый понимающий на свете человек.

Такими людьми не разбрасываются. Таких ценят. Такие достойны, чтобы их любили. А мне хотелось изо всех сил оттолкнуть ее от себя и закричать:

– Беги!

А потом разрыдаться и провалиться так, чтобы и тени не осталось в чьей либо памяти.

“Ты не понимаешь. Я не интересный человек, я…”

Я подошла к ней и осторожно погладила по щеке. Ничего не могу с собой поделать – когда я касаюсь ее, просто не способна на жестокость или небрежность. Она сокровище, с ней нельзя быть грубой.

– Всё будет хорошо.

Больше мы с ней не виделись. Переписывались и созванивались. Последний звонок ее был полон холода, улыбка носила привкус картона. Я добилась своего. Вернее, утверждать так – очень самонадеянно с моей стороны. Ее жизнь богата и на людей и на события. Я – один из факторов в ее жизни, который побудил ее что то менять.

Больной, полный простудного жара, вечер потом стекал по спине, бездонное летнее небо казалось пожухлой скатертью, асфальт еще горячий от полуденного солнца, Москва в хмельном угаре лета проносилась мимо меня, пока я быстро быстро шла к метро.

– Не то чтобы я не люблю их, – сказала я. – Просто не хочу проблем.

– То есть, тебе не нравятся девушки, потому что ты не хочешь проблем? – уточнила она почему то насмешливо.

– Типа того. Гипотетически понравиться мне кто нибудь может, просто я не хочу таких отношений. Одни проблемы. С мужчинами проще, они более прямолинейны.

Это была девушка я всё могу лучше всех. Она умела красиво курить и завивать волосы. Меняла парней, как перчатки.

Я постаралась сделать вид, что меня не волнует капюшон, который я ношу, чтобы было не видно, что я не мыла свои рыжие волосы два дня. Молчала. Женя относилась к типу людей в моём окружении, которые видят во мне… единорога.

Да. Единорога.

Единорог – это такое существо редкое и восхитительное, которое надо непременно общать изо всех сил, едва ты его встретишь. Мои попытки дышать пламенем, трусливо удирать в неизвестном направлении и шипеть игнорировались.

Я молчала, давая понять, что разговор мне не интересен, кофе я допила и домой хочу.

– Жара сегодня ужасная, – пожаловалась я бесцветно, посмотрев в окно.

Она немедленно выдала мне небольшую, красочную историю о том, как ехала в метро и вся вымокла от пота. И еще, как она ненавидит пот и дешевый парфюм.

“Мы звери, – подумала я. – Мы звери с отсутствием вкуса и денег, милая, мы не в фильме. Такова реальность. Хотя мерзкие запахи я тоже терпеть не могу”.

Вслух сказала другое:

– У меня ужасный запах.

– Я ничего не чувствую.

– У тебя проблемы с обонянием, – ответила я с усмешкой.

Надо как то сказать, что я хочу домой, потому что… мне надоело.

“В мире невероятно много людей. В каждой черепной коробке живут уникальные мозги. Каждые мозги создают свой воображаемый мир. Мы – часть сознательной мультивселенной…”

– Сегодня я выяснила, что, оказывается, неплохо умею поставить человека на место…

“Молодец, – подумала я. – …Только в этой мультивселенной прямые не пересекаются. Я не могу окунуть кого бы то ни было в свой мир. Никто не может. Каждый из нас – спутник собственной пустой планеты, населенной призраками”.

– Ты сильная, – не солгала я под конец ее истории. – Очень.