— Ты очень умен, Лю! — холодно заметил он. — Я в этом никогда не сомневался. Прикажите писцам зачитать показания обвиняемого, капитан.

Двое писцов начали нараспев читать свои записи, время от времени останавливаясь, чтобы внести исправления, если в их текстах были какие-то расхождения. Капитан вручил протокол Лю, который приложил к нему отпечаток большого пальца. Доктор хотел снова обратиться к суду, но по сигналу судьи Ди двое солдат подхватили его под руки и выволокли вон.

— Подлая крыса! — прошептал Цзяо Тай, обращаясь к Ма Жуну. — Он рассчитывает свалить всю вину на свою любовницу и отделаться небольшим тюремным заключением.

Судья стукнул молотком по столу.

— Введите сюда обвиняемую госпожу Мэй, капитан! — приказал он.

Двое солдат вышли, но тотчас же вернулись в сопровождении пожилой дамы, одетой в черное. Это была начальница столичной женской тюрьмы.

— Я хотела бы поставить вас в известность, ваша честь, — сказала она, — что заключенная госпожа Мэй больна. Ее несколько раз тошнило, и ее знобит. Я посоветовала ей ходатайствовать об оказании медицинской помощи и подать прошение об отсрочке слушания дела. Но она настаивает на том, чтобы предстать перед судом, как только ее вызовут. Как вам будет угодно, ваша честь?

Судья на мгновение задумался, не зная, как поступить, потом сказал:

— Поскольку сейчас будет достаточно краткого заявления, можно ввести ее. Но предупредите судебного врача, чтобы он обследовал ее сразу после слушания дела.

Судья Ди обеспокоенно смотрел на госпожу Мэй, когда она медленно приблизилась к платформе. В длинном белом траурном платье она выглядела очень стройной. Начальница тюрьмы хотела поддержать ее, но та властным жестом отвергла помощь. Когда госпожа Мэй собиралась опуститься на колени, судья быстро сказал:

— Обвиняемой разрешается давать показания стоя. Сейчас суд…

— Я убила своего мужа, — прервала она его неестественным, хриплым голосом. Устремив на судью свои большие, лихорадочно блестящие глаза, госпожа Мэй продолжала: — Я убила его, потому что не могла больше выносить посягательств со стороны этого старика. Я вышла за него замуж, потому что…

Голос ее задрожал. Она подняла голову, и синие камни ее серег заискрились при свете факелов. Глядя мимо судьи в невидимую даль, она продолжала:

— Я вышла за него замуж, потому что жизнь обошлась со мной немилосердно. В пятнадцатилетием возрасте меня продали в публичный дом в Старом городе. Там меня били и истязали, унижали и издевались всеми мыслимыми способами. Меня жестоко пороли и еще заставляли упрашивать делать это снова и снова. Это было…

Госпожа Мэй закрыла лицо руками. Когда она снова заговорила, ее голос отчасти обрел прежний богатый тембр.

— Потом я встретила человека, который полюбил меня. Некоторое время я была счастлива. Но потом обнаружила, что наша любовь неспособна возместить все то, что я испытала. Мне хотелось большего, чем просто любви. И тогда я вышла замуж за Мэя. Я обрела все, что хотела… но только не любовь. У меня были любовники, много любовников. Большинство из них оказывалось неуклюжими мужланами, после которых я ощущала себя еще несчастней, чем прежде. Другие же… Я чувствовала себя испачканной их жадной похотью, их бесстыдными требованиями денег. Моему мужу стало известно о моих делишках, и его жалость унижала меня. Унижала сильнее, чем самые страшные порки в борделе. И после того, как я убила его, мне пришлось буквально в ногах валяться у этого мерзкого докторишки, пришлось умолять его, обещать, что я соглашусь на его мерзкие предложения… Я всегда хотела большего. И чем больше я получала, тем больше я теряла. Теперь-то я это прекрасно понимаю.