В Амстердаме международный комитет экспертов здравоохранения огласил «сценарий апокалипсиса» – прогноз последствий и жертв «ограниченной» и «неограниченной» ядерной войны. Кратковременная ядерная война в Европе, «ограниченная», например, территорией двух немецких государств, повлекла бы за собой, как минимум, 10 миллионов убитых и столько же раненых…

В случае «неограниченной» мировой войны практически мгновенно погибло бы более миллиарда жителей планеты и столько же было бы ранено. Но судьба раненых оказалась бы ещё более трагической… Спасти их будет некому. Врачей останется слишком мало, и они не смогут добраться до большинства раненых через радиоактивные развалины, в километровых тучах радиоактивной пыли, без транспорта, электричества, без воды, без лекарств и инструментов…»

Мэй откинулась в кресле, прикрыла глаза: «Именно сценарий апокалипсиса! Кажется, он не произвёл впечатления только в Белом доме. Потому ли, что там нервы крепки, или оттого, что его содержание выходит за пределы, доступные ограниченному воображению? Какое‑то безумие! Почему они не хотят поверить в искренность Москвы?.. Что в этой ситуации может сделать книга Стива? Последняя ставка в отчаянной игре, начатой двадцать лет назад. На что он ещё рассчитывает? Бедный мой Дон‑Кихот…»

Однако Мэй ошибалась. Ставка не была последней…

Стив и Тибб смотрели телевизионную передачу. Шла специальная сессия, на которую были приглашены сто самых известных учёных планеты. Сессия посвящалась борьбе за сохранение мира. Учёные призывали учёных объединить усилия для разоружения самой науки.

– Именно наукой двадцатого века созданы чудовищные средства, способные уничтожить человечество и саму жизнь на Земле, – говорил представитель Советского Союза. – Ответственность учёных сейчас велика, как никогда. Их слово в борьбе за сохранение мира необыкновенно велико. Не к созданию новых, ещё более страшных видов оружия, а к возведению мостов дружбы и доверия между противостоящими государствами и народами должны быть устремлены наши усилия. Лишь седьмая часть того, что сейчас расходуется на вооружения, могла бы спасти от неизбежной голодной смерти десятки миллионов людей, излечить миллионы больных, облегчить жизнь сотен миллионов. Никогда за всю историю цивилизации не было столь огромной и бессмысленной траты ценностей, создаваемых разумом и трудом человека. Пора остановиться, пока не поздно…

– Да, пора, – сказал Тибб, выключая телевизор. – Иначе и мы опоздаем.

– Что предлагаешь? – спросил Стив.

– Оба УЛАКа могут совершить по два кругосветных полёта. Потом их придётся уничтожить вместе с зоной.

– И тебе не жаль?

– Но ты слышал… Если секрет УЛАКов станет известен…

– Не ты, так кто‑то другой… Рано или поздно их сконструируют.

– УЛАКи – корабли будущего, Стив. Они станут благом, когда человечество… немного подрастёт и поумнеет.

– Зачем же ты их создал теперь?

– Хотел посмотреть… что получится. Как конструктору, мне было важно. Кое в чём они помогли – тебе, например… Но я никогда, понимаешь, никогда не снимал пальца с предохранительной кнопки. А впрочем, кто знает… Может быть, я отдам их тем, кто сражается за мир?

– Твои УЛАКи могли бы помочь и Шарку при работах на дне океана. Он тогда не прервал бы исследований…

– Шарк тоже… родился слишком рано. Хотел опередить возможности нынешней эпохи. «Алмазный слой» в мантии, наверное, существует, но люди до него доберутся не теперь. И знаешь, Стив, Шарк мог прекратить исследования не от недостатка средств.

– А отчего?

– Нашёл доказательства, которые искал… Мне давно казалось, что алмазы для него не самое главное.