— Я уже давал клятву.

— Ей? — уточнил Бишоп. Сэм кивнул. — В таком случае ее клятва мне свяжет и тебя. — Он посмотрел на девушку. — Оставь свой дар.

— Нет.

Амелия, внезапно оказавшаяся рядом с ним, что-то пробормотала, но так тихо, что Клер ничего не расслышала, несмотря на превосходную акустику зала.

— Я несу за нее ответственность, — заявил Сэм, — и если вам нужен дар, возьмите то, что Морганвилль готов предложить.

С этими словами он достал из кармана подвязанных веревкой джинсов Гека Финна упаковку с кровью.

Исандра и Франко вскочили.

— Как ты смеешь! — взорвался Франко и пинком выбил пакет из руки Сэма. — Убери эту мерзость!

Исандра схватила девушку из кафе за волосы и с силой дернула на себя:

— Она — дань! Ты не имеешь права отказывать ему!

— Он не имеет права, да, — чистым голосом, звенящим как хрусталь, произнесла Амелия. — Зато я имею.

Зловещий родитель посмотрел ей в глаза. Все замерли. Потом Бишоп улыбнулся, снова опустился на трон и махнул рукой.

— Забирай ее, Сэмюель. Если уж на то пошло, она не в моем вкусе.

Сэм сжал руку девушки, оттолкнул Исандру и спустился с помоста. Каждый их шаг по залу сопровождался перешептываниями. Сэм направился прямо к столу, за которым сидел Майкл, наклонился и что-то сказал. Майкл ответил; вид у него был напряженный, на лице читалось отчаяние. О чем бы ни шел спор, чувствовалось, что Майкл разрывается на части, пытаясь сделать выбор.

Сэм рывком поднял его, и на этот раз Клер услышала, как он сказал:

— Просто пошли со мной!

Увы, что бы ни решил Майкл, было слишком поздно.

— Майкл Гласс из Морганвилля! — провозгласил Джон из Лидса.

Все затаили дыхание, ожидая, как поступит самый молодой вампир города.

Взяв Монику за руку, Майкл подошел к помосту и поднялся по ступенькам. Кивнул Амелии, потом Бишопу, не выказывая особой покорности.

— А, девочка Морреллов, — сказал Бишоп. — Я много слышал о тебе, дитя мое.

Моника, эта идиотка, явно растаяла от его слов и, рискуя уронить высокий парик, сделала глубокий реверанс — что было не так легко в юбках Марии Антуанетты в милю шириной.

— Спасибо, сэр.

— Разве я позволил тебе говорить? — Бишоп переключил внимание на Майкла. — Твой родственник отказывается присягнуть мне на верность. А что скажешь ты, Майкл?

— Я пришел сюда, но не собираюсь приносить никаких присяг.

Повисла долгая напряженная пауза, потом Бишоп нетерпеливо взмахнул рукой, отсылая его прочь.

Моника последовала за Майклом, глупо улыбнувшись злобному вампиру.

— Что за идиотка! — пробормотала Клер.

— К счастью, такие всегда находятся, — усмехнулся Мирнин.

На помосте уже стоял следующий вампир, который повел себя чуть вежливее — приветствовал Бишопа как гостя Морганвилля, но, опять же, никаких даров и клятв приносить не стал. У грозного пришельца сделался мрачный вид.

— Это становится интересно, — продолжал Мирнин. — Посмотрим, надолго ли хватит его терпения.

Как выяснилось, ненадолго, потому что следующим был Оливер. Он поклонился, но как-то принужденно, даже вызывающе, и Бишоп это заметил.

— Что скажешь, Оливер из Гейдельберга?

— Приветствую, и больше у меня для вас ничего нет, — заявил тот и снова поклонился с явственной издевкой. — Вы еще не заметили, господин Бишоп, что ваше время приказывать нам подходит к концу?

Бишоп вскочил; Исандра и Франко тоже.

— Давай сюда твой дар, — рявкнул «епископ». — И убирайся, пока я вообще позволяю тебе ходить по земле.