Дверь из квартиры вверху открылась, и на лестницу в одном нижнем белье выскочил Мишаня — мужик косая сажень в плечах, кулаки — как гири пудовые. А за ним еще один — посубтильнее, в свитере и ушанке. Но уж очень решительный.

— Кто такие? Откуда? — грозно вопрошали подоспевшие. — А ну, документики! Я вот тут дворник, — угрожающе двинулся на Валерия Павловича Мишаня. — А ну, открывай чемодан!

Он сграбастал «кейс», а Валерий Павлович, улучив секун ду, когда руки Мишани ухватились за черные кожаные бока его чемоданчика, проявив непостижимую лихость, внезапно бросился через несколько ступеней вниз.

— Милиция! — взвыла баба. — Милиция! Да куда же вы провалились…

Анастасия подумала, что будь рядом беременная женщина, у нее от такого вопля произощел бы выкидыш. Тут вам и абортная ложка не нужна, таким гласом все наружу выскребешь.

А внизу, в парадном, уже стучали сапогами. Топали по лестнице…

Валерия Павловича держали цепкие и властные руки.

— Ваши документы! — послышался начальственный окрик. — Не двигаться! Руки на стену! Малышев, а ну, зови сапера! Кейс будем проверять…

Подошел сапер. Его можно было узнать по бронежилету и каске.

— Ваш? — в голосе прозвучала угроза.

Эта зима принесла Москве не один взрыв. Милиция работала оперативно.

— Мой. Там только бумаги.

— Вот и открывай. Отойдите все…

— Погоди, я уйду! — крикнула баба.

Валерий Павлович не дал ей уйти, набрал шифр. Откинул крышку. В кейсе лежали какие — то бумаги, чековые книжки и печати. Целая куча печатей…

В Шестьдесят Девятом отделении, которое провело комбинацию с задержанием в подъезде на Большой Басманной, Виктора уже ждали.

Валерий Павлович — лысоватый, без шика, но с достоинством одетый- не вызвал у Чернышева ни брезгливости, ни отчуждения.

Только интерес.

Он посмотрел в глаза задержанного, но ничего кроме стыда и усталой робости, в них не увидел.

— Как вы вышли на вашу клиентку?

Задержанный глубоко вздохнул:

— По объявлению, гражданин следователь…

— Вы читаете их подряд? Или интересуетесь только трансплантами?

— Да нет, подряд.

Чернышев снова оглядел арестованного. Что-то во всей этой истории было не то, но что именно, он еще понял. оставил ответ без внимания.

— И давно вы уже по линии трансплантантов?

— Это первый мой опыт… — Чернышеву снова бросилась в глаза затравленная улыбка на лице задержанного. Явный отпрыск интеллигентной столичной семьи в роли мошенника…

— Вы москвич?

— Потомственный.

— А какое отношение вы имеете к медицине?

— Прадед мой был профессором, дед — физиолог, работал с Иван Петровичем Павловым, отец умер рано кан дидата не перерос…

— Вы тоже увлекались биологией…

— Я больше по приборам медицинским работал. Шесть патентов. Между прочим, вы знаете, — невольно похвастал он, — два из моих приборов используются в Европе: один в Швейцарии и другой в Германии… — и сразу погас, — да кому они теперь нужны…

Чернышев, не желая того, ощутил сочувствие к неудачнику.

— Все зависит сейчас от вас. Расскажите честно обо всем.

— Гражданин следователь…

— Можете называть меня Виктор Анатольевич…

Задержанный застенчиво и благодарно кивнул.