– Лукас! – вскрикнула Жермена и устремила на него сверкающий взор. – Ты… – выдохнула она, но так и не могла найти слов.

Он продвинулся внутрь комнаты и закрыл дверь.

– Тебе нравится?

По ее виду Лукас понял, что «нравится» – слабо сказано. Жермена перевела фиалковые глаза с него на картину, которую он ей подарил.

– Это «Мальчик с тележкой!», – сообщила она ему то, что он и без нее прекрасно знал. – Мы видели ее на той художественной выставке… – Ее голос замер. – Я не могу принять этого! – вдруг воскликнула она.

– Она тебе не нравится?

– Ах, Лукас, ты же знаешь, что она мне очень нравится. Это самый замечательный рождественский подарок, который я когда нибудь получала, – честно ответила она, а потом добавила хриплым голосом: – Но она, должно быть, дорогая, и я не могу…

– Можешь, моя прекрасная девочка, можешь, – мягко перебил ее Лукас, – Доставь мне удовольствие увидеть, как ты наслаждаешься своей картиной.

Глаза Жермены стали мечтательными. Это прозвучало так сокровенно. Как будто каждый раз, глядя на картину, Лукас вспоминал о ней, о Жермене.

– Честно говоря, она не такая уж дорогая, – продолжал уверять ее Лукас. И, нанося сокрушительный удар, добавил: – Ты должна знать, милая Жермена, что я просто не мог допустить, чтобы ее купил кто нибудь другой.

– Ах, Лукас! – дрожа, воскликнула она.

– Уж не собираешься ли ты заплакать? – спросил он с искренним беспокойством.

Жермена рассмеялась:

– Я собираюсь расцеловать тебя!

– Из двух предположений это мне больше подходит, – улыбнулся Лукас и протянул к ней руки.

Задрожав всем телом, она шагнула к Лукасу. Ощущение его губ стало тем бальзамом, который был нужен ей, чтобы забыть о прежних горестях. В его объятиях все ее беспокойство исчезло.

За первым поцелуем последовал второй, третий… Лукас прижимал Жермену к своей груди, но ей хотелось быть еще ближе к нему. Она чувствовала жар его тела через тонкую ткань халата, чувствовала его руки у себя на талии, на изгибах спины, на ягодицах.

– Лукас! – прошептала она, и ее тело пронзил доселе неиспытанный ею восторг.

Лукас отстранился, чтобы заглянуть в раскрасневшееся лицо Жермены. Его серые глаза искрились от желания.

– Остановиться? – гортанно спросил он.

Жермена с трудом сглотнула. Она не хотела останавливаться. Хотела получить еще больше поцелуев, еще больше прикосновений.

– А… нужно?

– Любимая! – выдохнул он.

У Жермены подпрыгнуло сердце. Она знала, что готова пойти за ним, куда бы он ни повел. Улыбнулась, взглянув на него, и поцеловала. Лукас поднял ее, понес к кровати и нежно опустил на нее. Жермена закрыла глаза и почувствовала, как дрогнула кровать, когда Лукас лег рядом с нею. Снова открыв глаза, Жермена увидела, что он сбросил пиджак. Лукас обнял ее, и они прильнули друг к другу. Это было блаженство, настоящее блаженство – быть рядом, ощущать жар его тела.

Они целовались снова и снова. Его ищущие руки нежно продвигались к ее груди, но внезапно Лукас замер, услышав неровное дыхание Жермены.

– Ты боишься, славная моя? – спросил он.

– Нет, – прошептала Жермена. – Нет, – повторила она, опасаясь, что он не услышал в первый раз и сейчас уйдет. – Просто, думаю, мне немного… неловко.