– Ты был настоящим поросенком!

– Ты великолепна! – Он усмехнулся и смачно чмокнул ее в щеку. – Так все таки когда?

Жермену рассмешила его настойчивость.

– А ты когда? – спросила она.

– Ах ты, хитрюга! – воскликнул он, но с готовностью ответил: – Думаю, вскоре после того, как ты приехала в первый раз.

– Так давно?

Лукас кивнул.

– Мы сидели с тобой в моем кабинете. И хоть прежде я всегда уходил с головой в работу, в ту пятницу постоянно отвлекался. Ты так невероятно красива, любовь моя, что я все время смотрел на тебя. – Он поцеловал ее в кончик носа, улыбнулся и продолжил: – Опыт показывает, что внешняя красота может скрывать внутреннее уродство, но, учитывая, что ты надерзила мне, я понял: в тебе все гармонично. А уж когда я заподозрил, будто между тобой и Эшем что то есть, мне пришлось признать неоспоримое: я всерьез увлекся тобой.

Глаза Жермены сияли от любви к Лукасу.

– «Что то» между мной и Эшем закончилось до того, как я встретилась с тобой, – мягко заметила она.

– Знаю. – Лукас помолчал, а потом признался: – Но это не помешало мне измучиться от ревности вчера вечером, когда он поцеловал тебя.

– Ты заревновал? – воскликнула Жермена.

– Нс в первый раз, – признал он. – А если не Эш разъедал мою душу, так это был твой дружок Стюарт.

– Стюарт! – Ей стало смешно. – Стюарт – коллега по работе, – объяснила она. – Мы приятели, и ничего больше.

– Рад слышать это, – произнес Лукас. – А ты целуешь всех своих коллег по работе?

– Вообще то нет, – рассмеялась Жермена. – Тебе абсолютно не нужно ревновать к Стюарту – или к Эшу.

– Теперь я это понимаю. Во всяком случае, вчера вечером ты сказала, что он хочет, чтобы вы остались друзьями. Значит, насчет Эша мне нечего беспокоиться.

– В самом деле?

– Я решил поговорить с Эшем о тебе, и мы с ним все утрясли. Но когда я увидел, как вчера вечером он поцеловал тебя, жестокое чудовище ревности стало вновь донимать меня.

Жермена потянулась и поцеловала его, но потом отпрянула и воскликнула:

– Ты решил поговорить с ним обо мне?

– К этому шло, – объяснил Лукас. – Это произошло в прошлую субботу, когда ты была в «Хайфилде». Эш удивился твоему приезду и сказал, что надеется, ты не умчишься обратно в Лондон. Ты обещала остаться, чтобы напечатать отчет о моей поездке в Швецию. – На этом месте Лукас немного помедлил. – Ты не рассердишься, если я скажу тебе то, о чем Эш уже знал, а ты не знала?

– Думаю, не рассержусь, – осторожно ответила Жермена. И аккуратно надавила: – Так что такое Эш знал, а я – нет?

– Он знал, что я брал в Швецию свою помощницу. Филлис Глэдстоун можно считать символом деловитости. Как только ты упомянула о моей просьбе напечатать отчет, Эш тут же понял: я что то задумал.

– Что задумал?

– Ах, дорогая, – пробормотал Лукас. – Наступило время признаний. – Он нежно поцеловал ее, а потом отодвинулся и начал объяснять: – Не злись на меня, любимая, но Эш знал, что Филлис Глэдстоун уже напечатала этот отчет и приготовила его к работе еще до того, как мы уехали из Швеции.

Жермена раскрыла рот.

– Ты… Она… Он уже был напечатан? – недоверчиво спросила она. – Но… но зачем тебе нужно было снова его печатать?

– Мне требовалось время побыть с тобой наедине.

– Хочешь сказать… – Ее потрясенный мозг наконец проснулся. – Хочешь сказать – ты придумал эту работу?

– Чтобы побыть в твоем обществе одному, без твоей сестры, которая не сводит глаз с моего кошелька, или моего брата, который хочет удрать с тобой.