Он действительно ни капельки не жалел Клотильдиного внука. Да, жизнь в звериной шкуре — не сахар. Но ведь мог остановить бабку, помешать мстить бывшей невесте, а, главное, ее ребенку. Гастон вон не мстит герцогу за Сабину. Врезал один раз, и всё. Оно, конечно, неприятно, когда тебя бросают ради другого мужчины. Но неужто лучше жить с женой, которая тебя не любит и считает брак пыткой?

— Что ж ведьма сама не спасла внука? — спросила Огонёк, с тревогой косясь на вздымающиеся бока волка. Неудивительно. Мощный зверюга!

— На нем ошейник был особенный, — пояснила Лизетта. — Только человек способен снять. Мага он бы убил.

Девчонка хотела спросить что-то еще, но Елисей сделал нечто несвойственное лисам — подул на спящего волка. Тот дернулся и открыл глаза. Вскочил, ощетинился, но заметил Лизетту и успокоился.

— Кто они? — спросил строго.

— Мой муж, наша помощница-колдунья и… — она запнулась, не зная, как представить лиса.

Волк ответил за нее:

— Магический талисман. Но чей?

— Мой, — отрезал Гастон, давая понять, что объяснений не будет. — Хватит болтать, пора выбираться.

Никто не возразил. Продолжить разговор лучше на воле. И так много времени потеряли. Коридоры, по-прежнему, пустовали, что Гастону показалось дурным предзнаменованием. Слишком просто всё складывалось с самого побега от Дины с отцом. Как бы удача не отвернулась, она — дама капризная. Уж лучше б кого-то встретили по пути и «вывели из строя». Не калеча всерьез, разумеется. А так… так слишком подозрительно всё.

Первым шагал видимый для всех Елисей. Замыкала шествие Огонёк. Волка пошатывало, видно, пребывание в «гостях» у черного принца здорово подкосило величественного «зверя». Лизетта шла, без конца поправляя хвост, доставляющий неудобства. Она жутко нервничала. От мысли о новой встрече с принцем Валерианом бросало в дрожь. Гастон почувствовал ее волнение и взял за руку, подозревая, что та воспротивится. Однако Лизетта и не подумала этого делать. Тепло мужниной ладони предавало уверенности.

Через три коридора Елисей вдруг остановился. Повел носом по воздуху.

— Что не так? — спросил Гастон шепотом.

— Андре здесь. Я его чувствую. И, кажется, он в беде. Они все в беде.

Тело будто ледяной водой окатили. Гастон явственно ощутил, как холод добрался до самого сердца. Они? Отец и Дина? Нет! Только не это!

Он злился на родственников, но одно дело сбежать от них, другое — потерять навсегда. Вернуться и помириться можно в любой момент, а смерть — это штука необратимая.

Елисей испытывающе посмотрел на Гастона. Мол, решай хозяин. Но что тут решать? Бросить в беде не вариант. Но как помочь, если они не справляются сами, хотя в распоряжении чародейка, магический лис и все три медальона?

— Елисей, выведи Лизетту с Майло, а мы…

— Нельзя разделяться, — объявил лис. — Слишком опасно.

— Ладно, остаемся все вместе, — распорядился Гастон. — Веди, Елисей.

Лис деловито затрусил в обратном направлении, но через коридор свернул налево — к лестнице и повел остальных вниз.

— Кто такой Андре? — шепнула Лизетта, пропустившая воссоединение семейства Милтон-Пенетьери.

— Лис моего отца. Да, я его нашел. Отца, в смысле. Ну, и лиса тоже. Не спрашивай, потом всё объясню, — взмолился он и добавил под нос: — Надеюсь.

Елисей двигался быстро. Остальные едва поспевали. Особенно тяжко приходилось волку. Но он старался не отстать. Как ни крути, а вместе безопаснее.

— У тебя хоть есть способности? — спросил его Гастон.