|
Осада нам не страшна. В замке есть вода – прекрасный горный источник, растет бамбук, пригодный для стрел, много фруктовых деревьев и лекарственных трав. В кладовых хранится провиант, закупленный еще последним владельцем. Если осада начнется немедленно и мы не успеем подготовиться более основательно, все равно сможем продержаться несколько месяцев. Первые и вторые ворота выглядят как деревянные, но это только обшивка, внутри они из литого железа. Если их закрыть, наполнить водой рвы, в воду погрузить плавучие капканы, из бойниц пускать стрелы, а со стен бросать камни, замок легко устоит перед одной‑двумя дивизиями, не располагающими огнестрельным оружием.
Присутствующие, кажется, были немного смущены. Если единственным оружием станут стрелы, мечи и пики, этот антикварный замок, безусловно, надежное укрепление. Да и не такой уж он старый – судя по дозорной башне, он построен в те времена, когда уже существовали аркебузы с фитильным замком и пищали. И тем не менее намерение Тамуры запереться в замке и принять бой выглядело как‑то уж очень дико. Большой зал был выдержан в старинном стиле, и собравшиеся в нем мастера средневекового военного искусства, облаченные в национальные одежды, вполне могли сойти за верных вассалов, готовых встать на защиту своего сюзерена. Но зал выходил прямо в современный холл, дальше были спальни с ваннами и туалетами, в кранах журчала горячая и холодная вода, горело электричество, над дозорной башней возвышалась телеантенна, а между первой и второй крепостной стеной находились огромная стоянка для машин и посадочная площадка для вертолетов… – Господа, сейчас, как и в средние века, главным в войне станет искусство владения оружием. Вновь возродится высокий и благородный дух воина! Мировая карта военной мощи будет перекроена! – Тамура повысил голос. – Господа, современный образ жизни, созданный и навязанный европейцами силой пороха и огнестрельного оружия, был европеизированным образом жизни. Безусловно, он принес дыхание нового в Азию, которая находилась в плену застоявшихся средневековых традиций. И все же такой образ жизни нам навязали благодаря абсолютному превосходству мощного огнестрельного оружия. Не обладай Кортес и Писарро аркебузами и пушками, разве на земле не сохранилась бы благородная улыбка ацтеков и инков? Разве негры, гордые воины Африки, не пришли бы к цивилизации своим путем, без унизительной школы рабства? Разве Индия не вступила бы в XX век без карабинов англичан? Разве без кольтов сорок пятого калибра, без винтовок и полевых пушек отняли бы земли у мудрых и смелых индейцев? Не будь армстронговских орудий, разве обновление Азии не произошло бы иным, более азиатским способом, основанным на мудрости веков и этике самой Азии? И наконец, разве существовала бы сейчас угроза жуткой, опустошительной войны без гигантского количества современных видов огнестрельного оружия, ядерных бомб и ракет? Я извлек из тела сегодняшнего мира эту глубоко вонзившуюся, ядовитую, смертоносную занозу, способную погубить все человечество. И теперь прошу вас, господа, правильно понять мои намерения и отдать мне ваши знания и силу. Я не собираюсь вести захватнические войны и никогда не потребую от вас, чтобы вы первыми напали на кого бы то ни было. Но если нападут на нас, мы будем защищаться! Японцы, веками жившие на тесном островке, очевидно, уже отказались от философии убийства ради убийства и пришли к философии потенциальной возможности убийства ради защиты. К этому привел весь ход нашей истории. Правда, в современном японском обществе не было необходимости в такой философии. Но как развернутся дальнейшие события, пока неизвестно. Поэтому я, Дайдзо Тамура, прошу вас помогать мне своей мудростью и своим искусством. На лицах присутствующих промелькнула тень растроганности. Тамура попытался скрыть удовлетворенную улыбку. И вдруг… в зал ворвались тяжелые глухие удары. Снова грохотал набатный барабан. – О‑о! – воскликнул один из военных мастеров, прислушиваясь к ударам барабана. |
