Город еще только просыпался, улицы были пусты, и если бы кто-нибудь увязался за каретой, я непременно это заметила.

    -  Вы, Александр, чем-то обеспокоены? - спросила меня Елена Даниловна, заметив мое нервное состояние.

    -  Да, смотрю, не следят ли за нами злоумышленники, - ответила я, чем невольно ввергла Николая Ивановича в состояние близкое к истерике.

    -  Я знаю, - воскликнул он, с нескрываемым трепетом, - меня хотят убить! Дошли мои правдивые слова до самого верха и вот она, жестокая расплата за правду! Но все рано негодяи не заткнут мне глотку! Я за честь и святую правду взойду на самую Голгофу!

    -  Ах, Николай Иванович! - с трепетом воскликнула супруга. - Не ради себя молю, а во имя наших малых деток, покорись супостатам! Пущай они торжествуют свою Пиррову победу!

    -  Нет, и не проси меня, Елена Даниловна. Никогда еще Николай Баранов не поступался своей совестью! Пусть я приму смертную муку, но они, они… - он тревожно посмотрел в заднее окошко кареты, - будут знать! Ах, как мне больно, посмотрите, господин Крылов, кажется, у меня опять пошла кровь!

    -  Нет, это старая, - ответила за меня супруга.

    -  Ну почему ты мне всегда поперек говоришь! - вдруг вспылил Николай Иванович. - Как что я ни скажу, ты сразу же поперек! Не видишь сама? Свежая кровь-то, вот вся вытечет, я умру, а ты останешься вдовой, тогда посмотришь! Знаю, ты и на могилку ко мне поплакать не придешь!

    Николай Иванович так расстроился, что на его честные глаза навернулись слезы. Он отер их платком и с ненавистью посмотрел на расстроенную жену.

    -  Мне кажется, за нами следят, - тихо предупредила я и общим страхом тотчас восстановила мир в добром семействе.

    -  Где? Где следят? Кто следит? - всполошились Барановы и столкнулись головами в тесном заднем окошке.

    -  А может быть, и не следят, - с сомнением сказала я, - вон человек скачет верхом на лошади. Как узнаешь, следит он за нами или нет?

    Так мы и ехали до самой квартиры Барановых на Каменном острове. Жили они в просторном съемном флигеле с детьми и слугами. Уложив Николая Ивановича в постель, я сразу же собралась идти «устраивать свою жизнь», но Елена Даниловна, запутанная капризами мужа, принялась меня умолять ненадолго у них остаться. Пришлось ей объяснить, что мне нужно срочно сменить военную форму и купить себе штатскую одежду, чтобы запутать преследователей.

    -  Так зачем вам покупать? - тотчас нашла она выход из положения. - У нашего старшенького много платья, которое ему уже мало, а вам будет в самый раз! Останьтесь, голубчик, хоть до вечера, Николай Иванович при вас почти не капризничает! Что вам потерять день ради спокойствия такого достойного человека!

    Относительно «достойности» Баранова я усомнилась, но польстилась на возможность переодеться без ущерба своему тощему кошельку. Елена Даниловна тотчас приказала служанке принести старое платье старшего сына, и мы с ней начали подбирать мне платье.

    Скоро я оказалась экипирована почти на все случаи жизни, во всяком случае, одежды мне должно было хватить до осенних холодов. Она была ношенная, не последней моды, зато теперь я вполне соответствовала образу сына небогатого священника. Единственно проблемой оставались длинные волосы. Носить военный парик, под которым я их прятала, при штатском платье было нельзя, а стричься мне очень не хотелось.