Ну где же Каулквейп с молотком? Прутик огляделся в поисках чего бы то ни было, чем можно было попытаться выбить клин. И вдруг на Нижний Город посыпалась страшная лавина градин размером с яйцо птицы вампира. Они разбивали окна, страх усилился, началось настоящее столпотворение, все с криком бросились искать убежища. Прикрыв руками голову, Прутик глянул вверх.

По тёмному небу прямо к ним летела огромная, чёрная как смоль туча, которая клубилась и пенилась, вспыхивала и сверкала. Мать Штормов была уже над ними! Прутик спрыгнул с платформы и остриём меча выковырял из мостовой один из булыжников. Потом бросился обратно к якорному блоку и ударил камнем по выступающему концу клина.

Тот шевельнулся! Прутик попробовал ещё раз. Но на этот раз клин, похоже, застрял и больше не двигался. Прутик попробовал опять. Всё бесполезно. Клин не шевелился.

– Вылезай, небо тебя побери! – в ярости и отчаянии завопил Прутик. – Вылезай!

– Прутик! – позвал его знакомый голос. – Что же ты такое делаешь?

Прутик поднял голову. По площади к нему бежал Профессор Темноты.

– Пожалуйста, профессор, – пробурчал Прутик, продолжая колотить якорный блок тяжёлым камнем. – Нет времени объяснять.

– Прутик! Нет! – закричал профессор. Подобрав мантию, он вскарабкался на платформу и схватил Прутика за руку. – Ты что, с ума сошёл? Что с тобой? Глазам своим не верю, ты пытаешься отцепить Якорную Цепь?

Прутик оттолкнул его в сторону.

– Если я её не отцеплю, всё пропало, – сказал он. – Мать Штормов уже над нами! Она разразится ровно в полночь.

– Но, Прутик, откуда ты знаешь? – ошеломленно спросил профессор.

– Я вспомнил то, что узнал в открытом небе, – объяснил Прутик. – То, что я забыл, когда вы нашли меня в Каменных Садах. Для того чтобы сохранить жизнь в Крае, нужно отцепить Санктафракс! Тогда Мать Штормов сможет беспрепятственно долететь до Риверрайза.

– Нет! – ошеломленно пробормотал профессор. – Нет! – У него перехватило дыхание. – Я согласился на эвакуацию… Я боялся, что разрушение зданий может кого нибудь покалечить, даже убить. Но отцепить Санктафракс?! Это невозможно! Я должен был остаться там, с остальными…

– Остальными? – переспросил Прутик. Он взглянул вверх, на воздушный город, и заметил маленькие фигурки, которые стояли у балюстрады и смотрели вниз. Тарп? Тугодум?

– Нет, твоя команда спустилась, но несколько старших академиков отказались покинуть Санктафракс, – сказал профессор. – Профессор Туманологии, Профессора Ветроведения и Облакологии и даже этот новый, Профессор Психоклиматических Исследований… Очевидно, профессора более верны Санктафраксу, чем мне, – добавил он и внезапно прыгнул вперёд и, навалившись на Прутика всем своим весом, отбросил его в сторону.

Отвлечённый видом упрямых учёных, Прутик не успел заметить его манёвра. Профессор сильным ударом сбил его с ног и сбросил с платформы, так что Прутик упал на колени и больно ударился при падении. Он, как пьяный, поднял голову и увидел стоявшего над ним Профессора Темноты.

В это мгновение раздался звон колокола. Это был тяжёлый медный колокол Городской Ратуши, который отбивал полночь.

– Бам! – прозвонил он. Профессор посмотрел наверх.

– Вот видишь, – воскликнул он, – полночь, а всё в порядке!

Народ в тревоге толпился на площади; подняв глаза к небу, все наблюдали за тем, как края огромных туч сталкивались и наползали друг на друга. Несмотря на обнадёживающие слова профессора, вряд ли всё было в порядке.

Бам! Бам!

Внезапно рядом с Прутиком оказался раскрасневшийся и запыхавшийся Каулквейп. В руке у него был зажат молоток.