48. Земля. 30.03.1674. Трапезунд, Константинополь

Совсем мы упустили осман из зоны внимания, думал Мохаммед, осматривая древний византийский город на востоке черноморского побережья Анатолии. Понятно, флот чистил пространство от мыса Доброй Надежды до Тихого океана и Карибский бассейн, уничтожал остатки морского присутствия Порты в Средиземноморье. Только у себя под носом, в сотнях и десятках километров от французских Балкан, умудрились проглядеть огромное гнездо работорговли белым товаром.

Фрегат «Раджив» и корвет «Новак» в бухте Трапезунда или, как его именовали турки, Трабзона, демонстрировали мощь новой Европы. А вокруг расстилалась не тронутая переменами Азия. В самой старой части города, обнесенной стенами еще византийских времен, жили преимущественно греки и армяне. Более свежие постройки принадлежали османам, среди них высились мечети, символ не только исламской религии, но и доминирования турков над неверными. Тот самый вариант принудительного насаждения ислама, который даже Мохаммеда не радовал.

Встретившись с главами греческой и армянской общин и вдоволь налюбовавшись на невольничий рынок, набитый русскими, малороссами, греками, поляками, венграми и, что характерно, татарами, которые вроде как союзники султану, адмирал связался с Олегом.

– Считаю, что за два с лишним года после падения Константинополя султан полностью забил на все условия, которые ты ему поставил. Работорговля как цвела, так и процветает. Белые из Восточной Европы потоком идут в Центральную Азию. На ограничение торговать только через европейских купцов они ответили подъемом флагов Крымского ханства. Крым западнее Урала, значит татары в Европе, формально они правы. Остатки христианского населения чувствуют себя коренным народом на оккупированной территории – османы могут их безнаказанно убивать, грабить, насиловать, принудительно обращать в мусульманство, угонять в рабство и забирать детей в янычары. В Самсуне такая же ситуация.

– Понял тебя. Завершаю вывод войск с Анатолии и ликвидирую там комендатуру. Все равно они ничего не могут сделать. Султан напросился на новое побоище. Контрибуцию он выплатил только на две трети, из запланированных 100 000 человек на принудительные работы поставил всего половину и больше не желает. По-моему, имеем полное право объявить войну и продолжать считаться «хорошими парнями».

– Синхронизируем удар с московитами? – уточнил Мохаммед.

– Действуем на опережение. К 1 мая они должны начать погрузку у Воронежа. То есть в районе Азова смогут захватить плацдарм не ранее середины месяца. Наша задача обстрелять Азов с воды и подбросить им вооружение для дивизии фон Бокена в интервале 15-20 мая. Причем, после нашего обстрела им 50-миллиметровые пушки не нужны, разве что минометы. До этого времени мы можем высадить десанты, отбить у султана все западное и северное побережье Малой Азии.

– Ага. Снова рубим Порту как хвост любимой кошке, по кусочку. Что, нет сил освободить Анатолию сразу?

– Пройтись маршем насквозь – без проблем. А удерживать нечем. Немусульманское население в центре страны мизерное, на него опереться невозможно. Если османы не угомонятся, будет третий раунд, привлечем казаков и народы Кавказа, которые от них хлебнули по полной. Пройди до Азова, вернись к Феодосии и обратно в Константинополь. Я готовлю сухопутную операцию.

– Олег, почему на этот раз ты не привлек ни британцев, ни Провинции?

– А смысл? Удары по Турции, считай, точечные. Хватит двух сухопутных дивизий. Вооружим христиан и евреев, на побережье их хватает. В Крыму и на Азове пусть русские учатся воевать, мы помогаем морской артиллерией, оружием и боеприпасами. Я заключил очень выгодную сделку с царем через Матвеева, они, правда, сами не понимают нашей выгоды. За каждую винтовку, пулемет и даже ящик патрон государь выделяет на юге Руси большие куски территории.