С неудовольствием отметив присутствие «сестры Изабеллы», Алексей Михайлович пробурчал, что при мужских разговорах дурам-бабам не место. Олег тут же встрял, что монахиня не состоит во французской делегации, а представительница монастырского движения, выражающая почет и уважение великому государю, бьющая челом принять презент, после чего решительно выпихнул ее за дверь. Несмотря на глупость отмазки, она вроде как прошла, царь успокоился.

Наблюдая московитского монарха, президент заметил, что за пару лет тот заметно сдал. Тучность превращалась в ожирение, сопровождавшееся потливостью. Свекольный цвет лица свидетельствовал о гипертонии, мешки под глазами – о проблемах с почками. Западник на словах, Алексей Романов категорически отказался от помощи «дохтура» из церкви Единого, который врачевал Наталью Кирилловну и присматривал за Петром. Мысли его также не отличались динамизмом. Выслушав «ябеду» на князя Ромодановского, без которого уже и Азов взяли, а он не соизволил явиться к месту битвы и чинил препятствия с водным транспортом, царь задумался, вроде как вздремнул на миг, затем выдал резюме: треба было обождать.

– Как ждать? – Олег аж подскочил. – Войска из Европы не могут выйти к Черному морю, потому что не разбили Крымского хана. Без подкреплений не задавить очаги сопротивления в Анатолии, где турки режут немусульман, а христиане и иудеи, где удается, истребляют осман. Из-за нерасторопности князя срываются операции в Крыму, север Черного моря по-прежнему блокирован, как и устье Днепра с крепостью Ачи-Кале, основанной еще русскими – литовским князем Гедемином.

Вопрос был важный. Государь совещался с боярами, думу думал, еще совещался и огласил результат мозгового штурма: надо еще повременить. Престарелому и оплывшему жиром Алексею Тишайшему недавно исполнилось целых 45 лет.

Артамон Матвеев только охал, разводил руками и уповал на Всевышнего. Несмотря на его значительное укрепление в материальном плане, боярин оставался худородным выскочкой и без поддержки царя проигрывал по влиятельности носителям древних фамилий.

Изабелла, устав разглядывать сводчатые потолки и стрельчатые оконные проемы, напитавшись кисловатым запахом, который почему-то в царских палатах стоял как в сенях русской избы, обрадовалась выходу Олега. Президент не излучал восторга. К нему вышел сановный бородач, они обменялись несколькими фразами, после чего Сартаков жестом пригласил «монашку» и телохранителя выметаться из дворца.

Сбросив журналистке запись разговора с величеством, президент созвал конференцию. Присутствуя уже несколько дней при французском лидере, она отметила его любимый метод часто устраивать летучие совещания по сети, выслушивать мнение коллег и принимать собственное решение, часто неожиданное и противоречащее только что звучавшим суждениям. Но сейчас ни о чем судьбоносном речь не шла. Миссионеры услышали о провале переговоров с «Михалычем» и видении российских перспектив.

Олег считал, что казацким и испанским полкам придется двинуться западнее, за Днестр, увеличив продолжительность пути и подвергаясь опасности ногайских атак. Несмотря на огромное отставание от графика, он настаивал на десанте в район Керчи и Феодосии, чтобы выбить татар с востока Крыма и окончательно взять под контроль пролив между Черным и Азовским морем. Пока русские не могут раскачаться и занять Крым, который им преподносят на блюдечке, временная граница пройдет западнее старой генуэзской крепости над Феодосийским заливом.