– Тогда ты просто обязан разорвать свой контракт, чего бы он ни стоил.

– Боюсь, что нет. – Ян вздохнул. – Неустойка такова, что мы не сможем ее оплатить. Мы станем прокляты, если уйдем, и будем прокляты, если останемся. Мы между двух жерновов, и если Аманда не найдет выхода, судьба сотрет нас в порошок...

Ян хотел что‑то добавить, но в этот момент дверь приоткрылась и на пороге появилась Аманда.

– Спешу сообщить, что к нам изволили пожаловать господа‑аборигены, называющие себя губернаторами. – Шутливый тон никак не вязался с ее озабоченным лицом. – По всей видимости, мне придется почтить их своим присутствием. Ты пойдешь, Ян?

– Хватит и одного Кейси, – проворчал Ян. – Мы этим господам уже объяснили, что вдвоем бегать за ними не обучены, а то чуть что – «свистать всех наверх»... И встреча эта – пустые разговоры, не более.

– Хорошо. – Аманда собиралась закрыть двери, но, видно что‑то вспомнив, спросила:

– Можно пригласить Падму?

– Спроси у Кейси. Но, пожалуй, сейчас лучше не дразнить наших глубокоуважаемых губернаторов.

– Вот и хорошо, – вздохнула Аманда. – Кейси тоже так считает, но просил меня поинтересоваться твоим мнением по этому поводу. – Она вышла.

– Ты действительно не хочешь идти туда? – спросил я.

– Нет необходимости. – Ян поднялся со своего кресла. – Сейчас я кое‑что тебе покажу. Тогда мы сможем окончательно разобраться в ситуации. Если меня и Кейси убьют, у Аманды в помощниках будешь только ты – если, конечно, у тебя еще не пропало желание остаться.

– Я от своих слов не отказываюсь. – Кажется, мой ответ прозвучал достаточно твердо.

– Вот и хорошо. Тогда пошли. Я хочу представить тебя Конде Нахара. Я послал Мигеля узнать, принимает ли Его Превосходительство, но ждать больше нельзя. Пойдем посмотрим, как поживает наш престарелый господин.

– А что, разве ему – я имею в виду Конде – не полагается быть на губернаторском приеме?

– Если речь идет о серьезных вещах, его не приглашают. По местным законам, Конде управляет всеми, но только не губернаторами. Ведь избирают Конде губернаторы... Законы законами, а по сути управляют всем эти господа.

Мы покинули служебный корпус и отправились в долгое путешествие по бесконечным коридорам Гебель‑Нахара. Дважды поднимались на лифтах и наконец оказались на эскалаторе, что двигался вдоль длинной галереи. Когда она закончилась, Ян пинком ноги распахнул какие‑то двери, и мы оказались, судя по обстановке, в дежурной комнате казарм гарнизона.

При виде нас, а скорее при виде грозного Яна, солдат, в ставшей уже привычной форме полкового оркестра, с грохотом вскочил из‑за стола.

– Господа! – выкрикнул он по‑испански.

– Я приказывал господину де Сандовалу узнать, сможет ли Конде принять капитана Эль Мана и меня, – заявил Ян. – Где сейчас находится капельмейстер?

– Не могу знать, сэр. Он еще не возвращался. Сэр, наверное, знает, что не всегда можно быстро добиться приема у Конде.

– Это я знаю. Вольно, солдат. Значит, есть надежда, что господин де Сандовал скоро объявится?

– Да, сэр, с минуты на минуту. Может быть, господа захотят пройти в кабинет капельмейстера?

Дежурный неуклюже развернулся на месте и жестом, явно несвойственным военному человеку, указал на дверь в дальнем углу дежурки, за которой оказалась аккуратно прибранная комната, заставленная шкафчиками с бесчисленным множеством выдвижных ящиков и с абсолютно чистым письменным столом.