совсем  особой  житейской мудростью,  которой вам, умным  людям, обыкновенно

решительно  не хватает.  Я хочу сказать,  что  я никогда ничего не  делал не

вовремя. Кусанье есть главное условие моего бытия; но не было  случая, чтобы

кусал я не в надлежащее время и не в надлежащее место. Поймите и цените это,

мой добрый, верный друг!

     Теперь  я   принимаю   обратно  из  ваших  рук  и  буду  хранить  верно

предназначавшийся  вам  дар,  которым  не  было  дано  владеть ни  препарату

человека,  именуемому   Сваммердамом,   ни  пожираемому   мелочной  завистью

Левенгуку.

     А теперь, почтеннейший мой господин  Тис,  постарайтесь заснуть. Вскоре

вас  окутают  сонные  грезы, в которых  вам откроется  великий  момент вашей

жизни. В нужное время я буду опять около вас.

     Мастер-блоха исчез, и свет, который он распространял,  потух в глубоком

ночном мраке плотно занавешенной комнаты.

     Как сказал мастер-блоха, так и случилось.

     Вскоре  господину Перегринусу Тису  привиделось, что он лежит на берегу

гремучего  лесного ручья и внимает  шепоту  ветра, шелесту  кустов, жужжанию

тысячи  насекомых,  вившихся вокруг  него.  Затем  ему послышались  странные

голоса,  которые  доносились все более и более внятно,  так  что Перегринусу

наконец показалось, что он разбирает слова.

     Но в его уши проникала только какая-то смутная, сбивчивая болтовня.

     Наконец чей-то глухой торжественный голос, звучавший все яснее и яснее,

начал следующую речь:

     "Несчастный  король Секакис! ты, который пренебрег уразумением природы,

ты, который, будучи  ослеплен злыми  чарами коварного демона, узрел  ложного

Терафима вместо истинного духа! В том роковом месте, в Фамагусте,  скрытый в

глубине земли, лежал талисман,  но так как ты сам себя уничтожил, то не было

начала,  чтобы воспламенить  его  оцепеневшую силу.  Напрасно пожертвовал ты

своей  дочерью,   прекрасной   Гамахеей,  напрасно  было  любовное  отчаяние

чертополоха  Цехерита;  но   так  же   бессильна  и  бездейственна  была   и

кровожадность  принца пиявок.  Даже  неуклюжий  гений  Тетель принужден  был

выпустить из  рук  сладостную  добычу,  ибо столь могущественна  была еще, о

король Секакис, твоя полуугасшая мысль,  что ты смог возвратить погибшую той

древней стихии, из коей она возникла.

     Безумные  мелочные торгаши  природой!  вам в руки  суждено было попасть

бедняжке, когда вы  обнаружили ее в цветочной пыли того рокового гарлемского

тюльпана! Вы мучили ее своими  отвратительными опытами, воображая  в детском

самомнении своем, будто вы сумеете презренными ухищрениями достичь того, что

может осуществить только сила того дремлющего талисмана!

     И  тебе, мастер-блоха, не было  дано прозреть  тайну, потому  что  твой

ясный взор  не  имел силы проникнуть в  глубь земли  и  отыскать оцепеневший

карбункул.