|
Элис улыбнулась – раз к Реджи снова вернулось чувство юмора, значит, кризис миновал. Она теснее прижалась к нему. В их объятии не было ничего эротического, но оно доставляло ей огромное удовольствие. – Вы в самом деле родились в канун Дня всех святых? – Да. Только не говорите мне, что в детском возрасте в меня мог вселиться какой то злой дух, – сухо заметил Дэвенпорт. – Мне уже приходилось слышать это раньше. – Я хотела сказать вовсе не это, – с чувством оскорбленного достоинства отмела обвинение Элис. – Мне кажется, что канун Дня всех святых – очень даже подходящий день для того, чтобы появиться на свет. Я это знаю точно, потому что тоже родилась в канун Дня всех святых. – Вы серьезно? – На губах Реджи заиграла улыбка. – Вы хотите сказать, что у нас в самом деле есть нечто общее, помимо Стрикленда? – Это совершенно очевидно, – засмеялась Элис и, протянув руку, обняла Реджи за талию. Чувствуя рядом теплое тело Элис, замершей в его объятиях, Реджи подумал, что в этот момент они гораздо ближе друг к другу, чем большинство мужчин и женщин в самые интимные моменты. Между ним и Элис Уэстон в самом деле очень много общего. Оба были горды и упрямы – разница состояла лишь в том, что Элис, в отличие от Реджи, стремилась к созиданию, а не к разрушению. Они были двумя сторонами одной медали: он – повеса – растратил отпущенное ему время на кутежи, она – управляющая имением – старалась изменить окружающий мир к лучшему; он – циник, она – мечтательница. Разумеется, разница состояла еще и в том, что он был мужчиной, а она – женщиной. Вдохнув аромат волос Элис, Реджи вдруг осознал, что его чувства к ней отнюдь не исчерпывались уважением, симпатией и сильнейшим физическим влечением. Возможно, этой ночью он смог бы обойтись и без ее помощи, но ее присутствие, ее душевная щедрость укрепили в нем надежду на исцеление. Реджи пока не был готов выразить свои чувства к Элис Уэстон каким то определенным словом, но знал, что когда нибудь, когда он будет уверен в себе и в том, что ему удалось победить терзающий его недуг, он обязательно это сделает. И тогда, возможно, если Элли будет не против… Реджи и Элис незаметно для себя задремали. Через некоторое время, когда начало светать, Дэвенпорт проснулся. Было довольно прохладно. Его одежда, как и одежда Элис, намокла от обильной предутренней росы. Почувствовав, что он зашевелился, проснулась и Элис. – Я определенно слишком стар, чтобы спать на голой земле, – задумчиво сказал Реджи. Он поднялся на ноги, чувствуя ломоту во всем теле от долгого лежания на земле и ушибов, полученных во время ночного пробега по поместью. Ухватившись за его руку, Элис тоже встала, и они направились к усадьбе. Реджи легонько придерживал Элис за талию. Войдя в библиотеку, они обнаружили, что все следы ночного погрома, устроенного Дэвенпортом, исчезли, если не считать витающего в воздухе запаха бренди. – Похоже, здесь побывал Мак, – заметил Дэвенпорт. – Он всегда облегчал мне жизнь, чем бы я ни занимался. Чувствуя, что слишком устал для того, чтобы рассуждать и делать какие то выводы, он последовал за Элис к лестнице. Когда они дошли по коридору до ее двери, Реджи привлек Элис к себе и с радостью ощутил, как она всем телом прижалась к нему. Он почувствовал, как просыпается желание. Погладив ее по спине и чувствуя прикосновение ее шелковистых волос к своему лицу, он тихонько прошептал: – Спасибо вам, Элли. Мне кажется, самое страшное уже позади. – Я знаю, – шепнула она в ответ. – Когда я нашла вас на поляне, что то подсказало мне, что вы уже не тот, что прежде, – в хорошем смысле слова. Да, подумал Дэвенпорт, Элис Уэстон в самом деле необыкновенная женщина – добрая, щедрая душой и к тому же удивительно привлекательная. |
