— Ассистентом к оператору Татьяне Авессаломовой — нам чаще придется на вертолете вылетать, ну, по совместительству шофером, когда выезд на машине.

 

— Ассистент к оператору?

 

— Да. Она тебе поможет, славная девочка. Изучишь съемочную аппаратуру, марки пленок, особенности режимных съемок, научишься заряжать и чистить камеру. Таня просила у меня разрешения сделать самостоятельно одну-две короткометражки, поможешь ей. Андрей, ну что ты так смотришь, ведь это интереснейшая работа. В жизни знания эти ой как пригодятся. Ты мечтал о путешествиях. В наше время каждый путешественник должен быть и кинооператором.

 

— Мама…

 

— Ну… спрашивай, не бойся.

 

— Мама, когда ты собираешься выходить замуж? Мама рассмеялась и чмокнула меня в щеку.

 

— Не так поставлен вопрос, Андрей. Просто я вернулась к своему мужу. Как-нибудь на днях забежим с ним в загс, когда не будет народа, и восстановим наш брак юридически. Ты даже просиял? Так его любишь?

 

— Люблю его. Я боялся, что ты выйдешь замуж за Кирилла.

 

— А что — интересный мужчина! Христину бы за него выдать — какая бы чудесная пара была!

 

— Тоже мне, сваха. Мама, у Андрея Николаевича неприятности?

 

— И крупные. Кто-то заявление на него в ЦК написал.

 

— Анонимку?

 

— Нет. Но фамилию пока не говорят. Так все переврано, перекручено, дана не та окраска. Требуют снятия Андрея с поста директора НИИ. И эту… секретаря райкома, Виринею. Ты пока не приходи к нам — звони, если понадоблюсь. А сейчас иди, наш бухгалтер оформит тебя ассистентом оператора.

 

Я понял, что мама кого-то ждет вечером… Наверное, секретаря обкома.

 

Оформился на работу по совместительству. Спросил, где Таня.

 

Она куда-то выехала. До завтра я был свободен. Пошел домой.

 

Виталий собирался в рейс, роняя вещи и уныло бормоча что-то себе под нос. Это я сегодня должен был выехать с Христиной на Вечный Порог и другие объекты, которые мы с ней регулярно (раз в квартал) объезжали. Я присел на стул и спросил, почему нет на работе Миши и Нюры.

 

— Видишь, печка холодная — сломалась, — объяснил Виталий. — Обещали завтра с утра прислать печника. Пусть отдохнут, рад за них. А мне, поверишь, жить не хочется.

 

— Что ты все ноешь? Работа у тебя интересная, я ее с удовольствием делал.

 

По тому, как он вдруг испуганно съежился, я понял, что вошла Христина. Она была уже готова — в шубке и меховой шапочке. Я повернулся и посмотрел прямо в ее синие глаза: мне-то нечего было стыдиться… Так… Она опустила ресницы. То-то же, дорогая, не я перед тобой виноват, а ты передо мной. Я все еще продолжал на нее смотреть, когда она, неожиданно для самой себя, сказала:

 

— Ты не сердись на меня, Андрюша!..

 

— Я не сержусь. Но и вы должны понять… Мама просто вернулась к мужу.

 

— Просто вернулась. Действительно, прост о… А зачем она его бросила?

 

— Но ведь мама никогда его не бросала. Она была виновата перед ним… Могла бы легко скрыть свою вину… Она этого не сделала… И не солгала ему… Он не простил и ушел.