Изменить размер шрифта - +
 
 
     Зато в аэробусе я составил себе  твердое  представление  о  внешности
гостя с Земли — единственное, что сразу о нем узналось точно.
     Рой Васильев сидел в переднем кресле, у коробки автоводителя, лицом к
пассажирам.  То один, то другой обращались к нему с вопросами, он  отвечал
неторопливо и обстоятельно,  пожалуй  излишне  обстоятельно,  не  быстрыми
репликами, обычными на Урании,  а  сложно  выстроенными  соображениями,  в
каждую фразу вкручивалось с пяток  придаточных  предложений,  уводящих  то
вправо, то влево, то вперед, то  назад  от  главного  смысла.  Я  украдкой
запечатлел на пленке один из вычурных ответов о цели его  командировки  на
Уранию и ограничился этим: ничего  важного  он  сегодня  сказать  не  мог,
важное начнется, когда он  по-деловому  ознакомится  с  Уранией.  Я  молча
разглядывал посланца с Земли. Смотреть было на что.
     Он был высок, этот Рой Васильев, почти на голову выше любого уранина.
Правда, как-то  получилось,  что  на  Уранию  приезжали  в  основном  люди
среднего роста и малыши, ни один из земных исполинов  не  выпрашивал  сюда
командировок.  На  Земле  Рой  ростом  никого  бы  не  поразил,  но  здесь
выделялся.  Худой,  широкоплечий,  длинноногий  и  длиннорукий,  он  плохо
умещался в низком кресле и то протягивал вперед  ноги,  то,  поджимая  их,
высоко поднимал колени.  Лицо его тоже было не из  стандартных  —  большая
голова, собранная из крупных деталей: широкий, мощной плитой лоб,  нос  из
породы тех,  какие  называют  «рулями»,  внушительный  толстогубый  рот  и
сравнительно  маленькие  на  таком  крупном  лице    голубые,    холодные,
проницательные глаза.  Рой методично обводил всех взглядом, ни на ком — до
меня — не задерживался, в  глазах  светилось  пристойное  равнодушие.  Так
было, пока он не бросил взгляд на меня.  То, что совершилось при  этом,  и
сейчас мне кажется удивительным.  Глаза его вдруг вспыхнули и округлились.
Он словно бы чему-то поразился.  Он не мог знать, кто я такой,  никто  при
знакомстве не называл своей должности.  И подозревать, что именно  я  имею
какое-то особое отношение к трагедии, у  него  оснований  не  было.  А  он
впился глазами в мое лицо, как бы  открыв  в  нем  что-то  важное.  Многие
заметили, как странно он рассматривал меня, а сам я,  уже  в  лаборатории,
долго стоял у зеркала, стараясь понять, чем поразил  его:  лицо  было  как
лицо,  некрасивое,  немного    глуповатое,    кривоносое,    большеглазое,
узкоскулое, со скошенным подбородком — в общем, по снисходительной  оценке
Чарли, из тех, что восхищения не вызывают, но и кирпича не просят.
     Мы подлетели к гостинице, и Рой объявил  свою  программу:  сперва  он
детально ознакомится с Уранией, его  давно  интересует  эта  замечательная
планета,  столько  о  ней  по  Земле  ходит  историй.
Быстрый переход