– Простите мое любопытство, Редж, но может ли случиться, что и вы тоже?

– Я? Дудки! Знали бы вы, сколько прошло через мои руки этих мифологических девственниц, богинь, наяд, дриад и прочих. Und so weiter [18]. Меня голыми руками не возьмешь. Я закаленный боец, и к тому же после стольких лет экспериментов у меня стойкий иммунитет к чарам моих подопечных. А знаете, – добавил Мэнрайт с отсутствующим видом, – одна из самых сложных проблем – это груди.

– Ради Бога, Редж, что вы хотите сказать?

– Что же тут непонятного? У ботичеллевской Венеры они слишком малы. Думаю, нужно запрограммировать их более пышными. Но как выбрать размер и форму? Грушевидные? Округлые, как спелый гранат? Тяжелые и крепкие, словно созревшие дыни? Боюсь нарушить гармоничность пропорций.

– Не поможет ли здесь та самая неожиданность, которую вы собираетесь запрограммировать?

– Будем надеяться, хотя одному Богу известно, в которого я, впрочем, не верю, когда и как аукнется нам эта неожиданность. Поздравляю вас, Корк. Мы приступаем к созданию идеальной женщины или нашей Бэби‑малышки, говоря словечком современной молодежи, которое есть не что иное, как забытое старое выражение.

В программе, составленной Мэнрайтом для своей необыкновенной Бэби, предусматривалось: обаяние, верность, честность, сердечность, терпение, изысканность, преданность, веселый и добрый нрав, красота, шик, соблазнительные формы, остроумие и блеск в разговоре, умение развлечь, когда этого требуют обстоятельства. Программа имела следующий вид:

A 12‑1 0 0 (Довести до кипения) B 12‑2 1 1 C 12‑3 2 2 (Многолетней выдержки, высшей марки) D 12‑4 3 3 E 12‑5 4 4 F 12‑6 5 5 (1/4 драхмы) [19] G 12‑7 6 6 H 12‑8 7 7 (Вьющиеся) I 12‑9 8 8 J 11‑1 9 9 (1/2 скрупула) [20] K 11‑2 L 11‑3 8‑3 M 11‑4 11‑8‑2 N 11‑5 8‑4 O 11‑6 11‑8‑3 P 11‑7 0‑8‑4 Q 11‑8 12‑8‑2 R 11‑9 12 S 0‑2 11‑8‑4 (щепотку) T 0‑3 0‑8‑3 U 0‑4 12‑8‑3

Und so weiter. И так на ста сорока семи страницах. Унд майн Готт, и дай Бог, чтобы сложнейшая программа биогенерации, мало кому интересная во всех деталях, сработала, как задумано.

– Короче говоря, Чарльз, нет смысла разбирать эту китайскую грамоту до конца. Цифры вам ничего не скажут: я применяю числовое кодирование источников, из соединения которых получится наша Бэби‑малышка. Возможно, не каждое имя покажется вам знакомым, но даю голову на отсечение, все они в свое время гремели.

– Послушайте, Редж, что за выговор вы сделали вчера Игорю? «Повар ничем не лучше своих продуктов», о чем это вы?

– Именно так. А у меня продукты высшего качества. Классическая красота – Венера Ботичелли, но груди египетской царицы. Правда, сначала я думал взять за образец бюст Полины Боргезе, но мне попался известковый барельеф царицы из рода Птолемеев. Великолепно, вот это модель! Стройность бедер античная. Так, дальше. Линейный живот. Вы что‑то сказали, Чарльз?

– Нет, нет, Редж.

– Знаете, насчет Аспасии я поторопился, ни к чему она нам.

– Но вы же говорили, что Валера хотел именно такую.

– Я ошибался. Историческая Аспасия была чертовой допотопной феминисткой. Президенту Вортекса такой орешек не по зубам.

– Да и вам наверное тоже?

– Такого добра никакому мужчине не нужно. Возьмем вместо нее Эгерию.

– Кто это? Я, знаете ли, не специалист по античности.

– Легендарная нимфа ручья, пророчествам которой во многом был обязан древнеримский царь Нума. Кстати, секретарша с даром прорицательницы может оказаться полезной нашему президенту синдиката. Подведем итоги. Изысканность, шик возьмем от известной французской модельерши Шанель Коко.