Изменить размер шрифта - +

 

- Madame, vous pouvez disposer de mon temps et dema personne selon votre bon vouloir.. {Сударыня, вы можете располагать моим временем и мной самим по вашему усмотрению}

 

- В таком случае я сама за вами заеду, - любезно продолжает генеральша.

 

- Ah, madame! vous etes d'une bonte! {Ах, сударыня! вы так добры!}

 

Наконец все начинают чувствовать некоторое обременение желудка и мало-помалу раскланиваются с хозяевами. Голынцев замечает это и также спешит отретироваться.

 

Все очень довольны.

 

- Ах какой приятный человек! - говорит Порфирий Петрович, обращаясь к Крестовоздвиженскому.

 

- Просто именно добрейший человек! - отвечает Крестовоздвиженский и внезапно начинает размахивать руками, как человек, который не в состоянии овладеть своими чувствами.

 

Семионович уходит, обдумывая замечания Голынцева по поводу роли Надимова, и решается припустить еще более жару в выражении того спасительного негодования, которым проникнута эта роль. Леонид Сергеич Разбитной выражает свое удовольствие тем, что скачет с одной ступеньки на другую обеими ногами вдруг, и на одной ступеньке говорит: "pique", а на другой: "nique".

 

VI

 

На другой день в часу третьем пополудни огромный поезд останавливается перед домом, в котором имеет резиденцию Максим Федорыч. Впереди всего поезда едет полицеймейстер на лихой тройке, подобранной волос в волос из числа пожарных лошадей. За полицеймейстером следуют четвероместные сани, в которых обретаются генерал и генеральша Голубовицкие и двое детей. Тут же садится и Максим Федорыч.

 

Поезд трогается; ямщикам приказано быть веселыми, вследствие чего они поют песни и помахивают кнутами. Максим Федорыч замечает, что такого рода загородные поездки, кроме того что представляют много удовольствия, весьма полезны для здоровья.

 

- Et regardez, comme c'est joli {И посмотрите, как это красиво!} -обращается он к Дарье Михайловне, указывая на длинную вереницу саней, растянувшуюся на полверсты, - как это напоминает запоздалых путников, которые спешат на ночлег!

 

И действительно, картина очень милая, потому что день ясный, и лучи солнца, упадая на белую снеговую равнину, обливают ее сверкающим, почти нестерпимым блеском; сани быстро скользят по едва пробитой дороге, а пристяжные лошади, взрывая копытами снег, одевают экипажи серебристым облаком пыли, что также очень недурно.

 

- У нас удивительно здоровый климат, - говорит генерал, - поверите ли, ваше превосходительство, странно сказать, а даже в простом народе никогда никаких болезней не происходит!

 

- Да? стало быть, состояние народного здоровья можно назвать удовлетворительным?

 

- Больше чем удовлетворительным!

 

- Ну, а народная нравственность?

 

- Насчет народной нравственности тоже могу сказать, что довольно удовлетворительна... конечно, бывают там между ними... ну, да это домашними средствами!..

 

- Гм... это хорошо! это очень утешительно, что народная нравственность в удовлетворительном состоянии... Потому что народ, ваше превосходительство... это его, можно сказать, единственная забота, чтоб быть нравственным... Если уж и в народе нет нравственности, что же такое будет?

 

- Это справедливо, ваше превосходительство... в этом отношении, я могу сказать... я очень счастлив... Народ здесь очень нравствен! Одно только обстоятельство меня огорчает: ябедников здесь очень много.

 

- Д-да?

 

- Точно так-с; я, конечно, не стал бы жаловаться вам на это, если бы не имел удовольствия так близко познакомиться с вами и не убедился вполне, что вы не заподозрите меня.

Быстрый переход