Хотя староста класса Жданова систематически выделяла им некоторое количество пищи, да и в столовой они постоянно околачивались, получая кое какие объедки, мальчишкам захотелось большего. После уроков они подстерегли Жданову в школьной раздевалке, связали, угрожая перочинным ножом, забрали ключ от ящика с продуктами и пошли в класс, чтобы наесться, что называется, от пуза. Какое же их ждало жестокое разочарование, когда в ящике ничего не оказалось! Это Жданова, которую несколько дней не отпускали смутные предчувствия, что что то должно произойти, отдала еду на хранение своей сестре, ученице 7 «а» класса.

Злоумышленники были примерно наказаны: их включили в состав штрафной бригады, куда определили всех тех, кто на протяжении первой четверти систематически нарушал дисциплину. Их лишили возможности отправиться на каникулах по домам и заставили вычищать всю школу под руководством пьяницы завхоза Рыбкина и больного на голову, а оттого совсем дурного учителя физической культуры Грачёва. А поскольку наши одноклассники в этой бригаде оказались по возрасту самыми маленькими, то подверглись издевательствам со стороны других «штрафников», которые заставляли их работать вместо себя. В итоге все трое «орлов» к началу второй четверти были так измучены физически и морально, что были определены на лечение; но если Бородин и Козлов смогли выкарабкаться, то Моргунов умер после десяти дней пребывания в лазарете.

Второй случай был по настоящему страшным. Я до сих пор с содроганием вспоминаю тот хмурый день в самом начале ноября, когда осенние каникулы были уже на пороге. В класс влетел запыхавшийся Юра Костров и сообщил, что группа шестиклассников, прознавших о наших запасах, уже спускается к нам с третьего этажа. «Мне старший брат сказал, – говорил Юра, судорожно хватая воздух ртом. – Он их отговаривал, но они мало того, что не послушались, так ещё и дали ему по морде. Что делать будем?»

Одни заголосили, что надо всё отдать грабителям. Тон у пораженцев задавала противная белёсая девочка, которую звали Вероника Чинёнова. Но другие – и, что отрадно, их было намного больше – заявили, что дадут отпор. Тем, кто боится, предложили покинуть помещение; Чинёнова и с ней ещё четыре человека так и сделали, остальные же стали деятельно готовиться к обороне.

Нам повезло, что Наталья Михайловна, точившая лясы с другими учителями начальных классов где то в другом крыле первого этажа, оставила ключ от кабинета на столе. Мы заперлись изнутри, вооружились подручными средствами – металлическими линейками, увесистыми деревянными пеналами, шваброй, совком и учительской указкой – и стали ждать.

Долго ждать не пришлось. Уже через минуту в коридоре послышался топот ног; кто то дёрнул дверь и, убедившись в том, что она закрыта, разразился страшной руганью. На дверь обрушился град сильных ударов, но она выдержала натиск. Некоторые из нас уже облегчённо вздохнули, но не тут то было: шестиклассники грянули тяжёлой банкеткой в стену класса, на метр от пола сделанную из ДСП, а выше – из толстых окрашенных с обеих сторон стёкол в деревянных рамах. Одно из стёкол разлетелось на куски, и в образовавшемся отверстии тотчас же нарисовалась красная потная физиономия ученика по фамилии Тимохин. Но тут не растерялся Юра Костров, вовремя предупредивший нас о готовящемся нападении, а теперь без содрогания лицом к лицу встретивший чудовищную опасность: он вонзил в глаз врагу полуметровую деревянную указку, да так сильно, что она прошла через всю полость черепа и остановилась только тогда, когда натолкнулась на затылочную кость.