Кто то из ребят робко попытался обратить внимание учительницы на то, что у Нилова и его спутников не было выбора: если бы они не свернули в лес, то их бы затоптали всадники, но Наталья Михайловна одарила защитника таким свирепым взглядом, что тот счёл за благо быстренько ретироваться и смешаться с толпой.

Минут через десять мы, построившись в колонны по классам, двинулись через лес. По пути к школьным воротам произошло два инцидента, по причине которых наше движение на некоторое время стопорилось. Сначала из рядов 4 «а» с диким криком «Прощайте, братцы!», вырвался ученик Константин Макаров; проваливаясь в снег, он бросился в чащу и вскоре исчез за деревьями. Больше его никто никогда не видел. Позже выяснилось, что по итогам первой четверти он схлопотал две двойки, был нещадно порот отцом и, понимая, что при существующем уровне обучения вряд ли сможет улучшить свои показатели во второй четверти, решил свести счёты с жизнью.

Когда головная и средняя часть нашей колонны уже выползла за ворота, со стороны интерната кто то бабахнул из ружья. Заряд раздробил кисть левой руки ученице 7 «а» класса Надежде Погудиной. Девочка повалилась на тропинку и стала корчиться в муках, орошая снег горячей кровью. К ней подбежали одноклассники и классный руководитель Ирина Сергеевна Борисова; они попытались поставить раненую школьницу на ноги, но той было так плохо, что стоять она не могла. Тут на место происшествия примчалась сама директор школы Ханина, отругала всех за заминку и приказала идти вперёд, оставив Погудину на произвол судьбы. Потом дети, возвращавшиеся с демонстрации через территорию школы, рассказывали, что на том месте, где оставили лежать девочку, было только полузаметённое начавшейся позёмкой кровавое пятно да валялись обрывки одежды и шапочка с пушистым помпоном. Волки в этот день не остались голодными…

Выйдя за ворота, мы свернули направо. Нам предстояло дойти до перекрёстка улиц Школьной и Первомайской, здесь присоединиться в качестве хвоста к колонне работников РК КПСС и двигаться на площадь перед районным Домом культуры, где должен был состояться митинг.

К счастью, всё прошло по плану, без каких бы то ни было накладок и сбоев. Мне особенно запомнился один момент: на подходе к площади кто то впереди крикнул в мегафон: «Ликуйте!» Сразу же над демонстрантами взметнулись до этого находившиеся в карманах или за пазухой разнокалиберные платки (от замызганных носовых до украшенных яркими узорами головных) и самодельные бумажные цветы, в воздух взлетели головные уборы и раздалось дружное «Ура!» Было здорово и дивно.

После митинга меня отыскал на площади папа, тут же подошли старший и младший Лапшины, потом ещё несколько взрослых и детей, живущих на нашей улице, и мы дружной весёлой толпой пошли по домам.

Глава 3. Октябрятская номенклатура

Каникулы пронеслись быстро – так, впрочем, проходит всё хорошее, в то время как всякая дрянь тянется чрезвычайно долго. Наступила вторая четверть, и за нескольких дней всё вошло в привычный ритм. Правда, было небольшое отличие от первой четверти: учителя, и раньше то не баловавшие ребят своим вниманием, теперь и вовсе махнули на нас рукой. Они были заняты исключительно вопросами выживания – как добраться до работы, что поесть, где разжиться необходимыми в быту вещами. Для нас, школьников, эти проблемы тоже являлись основными, вот только возможностей решить их у нас было гораздо меньше, чем у взрослых. Поэтому приходилось прибегать к разного рода ухищрениям.

Занять в нашем маленьком социуме, то есть классе, более высокое положение, от которого многое зависело, можно было теперь за счёт особых октябрятских должностей.