Занять в нашем маленьком социуме, то есть классе, более высокое положение, от которого многое зависело, можно было теперь за счёт особых октябрятских должностей. Класс, в котором к началу второй четверти осталось 36 человек, разделили на шесть звеньев, или «звёздочек», по шесть человек в каждом. Наша учительница провела аналогию с лучами звезды, которую каждый из нас отныне носил на груди. На это я заметил, что у наших звёздочек пять лучиков, а не шесть, а если бы было шесть, то это уже были бы звёзды Давида, одна из которых изображена на израильском флаге. Наталья Михайловна не поверила мне и даже не поленилась посчитать количество лучей на октябрятском значке. Убедившись в моей правоте, она что то недружелюбно пробурчала и погрозила мне кулаком.

Одной из самых почётных и «хлебных» была должность звеньевого: занимающий её ученик покрикивал на подчинённых и раздавал задания, сам же ничего не делал. За взятки продуктами и деньгами он мог освободить ребят из своего звена от дежурств по классу, а также имел право требовать с них до третьей части от выдаваемых в столовой порций.

Неплохо было получить должность библиотекаря, потому что должностные обязанности предусматривали надзор за состоянием учебников, а на них всем – и школьникам, и педагогам – было наплевать. К тому же чуть ли не половине первоклассников в начале учебного года забыли выдать книжки, и за три месяца об этом никто не вспомнил, так что фронт работ в любом случае был невелик. Но даже если кто то из библиотекарей, озабоченный состоянием книг, обнаруживал разорванные страницы и растрёпанные корешки, изменить что либо был не в состоянии по причине отсутствия клея и липкой ленты.

Ребят, знавших множество всевозможных баек, в особенности анекдотов и страшных историй, и умевших интересно их рассказывать, назначали культорганизаторами. С одной стороны, это было не так уж и здорово, поскольку приходилось очень много трепать языком, но, с другой стороны, они могли рассчитывать на добавку к питанию – ведь послушать захватывающие истории хочется в звене всем, а рассказчик – он один, и на голодный желудок травить всяческие побасёнки ему нелегко.

Незавидной была доля уборщиков помещений – как правило, наиболее безответных и тихих детей, не обладавших ни талантами, ни полезными связями и не умеющих постоять за себя. Им изо дня в день приходилось подметать и мыть полы в классе, приводить в порядок доску, стирать с парт многочисленные надписи – короче говоря, выполнять сизифов труд, потому что всё в течение короткого отрезка времени возвращалось на круги своя. Стоит отметить, что раз в неделю школьные технички мобилизовали всех уборщиков на наведение порядка в коридоре и, что особенно страшно, в туалетах.

Такой же, если не хуже, была участь санитаров. В обязанность им вменялась доставка тяжело заболевших или получивших опасные травмы учеников в лазарет, а также транспортировка трупов на школьное кладбище с последующим их захоронением. Кроме того, санитарам приходилось ещё и нести ночные дежурства по лазарету в составе группы из трёх человек, в которую, кроме представителя младших классов, входили учащийся среднего звена и старшеклассник. Практика показывала, что во время дежурств старшие школьники сваливали на «мелких» всю самую грязную и тяжёлую работу. К тому же здесь был велик риск подхватить какую нибудь заразу. Правда, за свои труды санитары раз в месяц получали специальный продуктовый паёк – полбуханки чёрного хлеба, сто граммов сливочного масла, небольшой кулёк карамелек, двух вяленых карасей и луковицу.

В каждом из звеньев не обязательно был один уборщик, один санитар и так далее. В некоторых могло быть и два представителя одной «профессии». А вот в нашей пятой «звёздочке», состоявшей из пяти мальчиков и одной девочки, должности были распределены следующим образом: мудрый и ко всему подходящий основательно и вдумчиво Алексей Нилов был командиром; тихий и скромный Костя Ерёмин отвечал за библиотечный сектор; жизнерадостный и лёгкий на подъём Виталий Обухов представлял курьерскую службу, то есть передавал записки от нашей учительницы Натальи Михайловны другим педагогам, базирующимся на втором и третьем этажах, приносил ей ответы от них и ещё доводил до сведения классного руководителя распоряжения дежурного администратора; разбитной, бесшабашный и не отличающийся брезгливостью Геннадий Бородин с удовольствием исполнял обязанности санитара; и, наконец, я и Оля Воронина представляли культмассовый сектор.