Кроме внтуризвеньевых должностей существовали ещё и особые общеклассные должности. Староста отвечал за порядок и чистоту в кабинете и напротив него, организовывал работу дежурных, направляемых звеньевыми. Физорг перед началом уроков и на второй большой перемене, когда мы не ходили в столовую, проводил зарядку. Старший дружинник пресекал драки между одноклассниками, в чём ему при необходимости помогали рядовые дружинники, входившие в состав некоторых «звёздочек». Старший писарь периодически должен был выпускать информационный листок с распоряжениями классного руководителя, администрации школы, с новостями образовательного учреждения и зачитывать его содержание неграмотным детям (то есть основной массе). Все, кто занимал эти должности, пользовались большим уважением, но при этом не освобождались от обязанностей каждый в своём звене. Например, я был писарем и культорганизатором; Валя Жданова – старостой и руководителем второй «Звёздочки», Игорь Жуков – физоргом и курьером и так далее.

Самым главным в классе считался председатель совета отряда октябрят. Кстати, в нашем 1 «б» отряд носил имя секретаря Центрального комитета Монгольской народно революционной партии в 1928 1932 годах Улзийтийна Бадраха; в 1 «а» он был назван в честь руководителя Коммунистической партии Гондураса в 1954 1978 годах Дионисио Рамоса Бехарано, а в 1 «в» – в честь первого генерального секретаря Коммунистической партии Лесото Джона Мотлохелоа.

Почётные должности председателя совета отряда и руководителя первого звена занимала у нас племянница Натальи Михайловны Маша Королёва. Она не обладала ни административными, ни организаторскими способностями, и все понимали, что столь высоким постом она обязана лишь близкому родству с классным руководителем. Но поделать мы ничего не могли: если бы кто то осмелился выступить против Маши, тот был бы нещадно бит её тётей.

Как минимум дважды в неделю у нас в классе после уроков проходили заседания совета отряда. Наталья Михайловна покидала помещение, и Королёва с важным видом занимала её место за учительским столом. От осознания собственной значимости она, сидя на высоком стуле, непрестанно сучила ногами, значительно не достающими до пола, и поминутно выпускала из левой ноздри своего картофелеобразного носа тягучую зелёную соплю. Члены совета занимали ряд напротив неё, рассаживаясь согласно утверждённой иерархии: за первой партой – староста и звеньевая Жданова и старший дружинник, а по совместительству инструктор по технике безопасности Костров, за второй – старший писарь и культорганизатор, а вдобавок секретарь совета Семёнов (то есть я) и физорг (он же курьер) Жуков, за третьей – звеньевые третьего и четвёртого звеньев Мишина и Поляков, за четвёртой – звеньевые пятого и шестого звеньев Нилов и Таранова.

Глава 4. Нет вопросов второстепенных

Расскажу о том, как проходили эти собрания.

Королёва (постукивает ручкой по листу бумаги, усиленно болтает ногами, надувает левой ноздрёй зелёный пузырь): Так, у нас сегодня на повестке дня стоит один вопрос…

Поляков (заинтересованно): А какой?

Королёва: Это вопрос…

Нилов (встревает): А почему только один? Лично у меня, например, целых пять наберётся!

Жданова (Нилову, неприязненно): Помолчал бы ты лучше! Лезешь вечно со своими вопросами… Из за тебя каждое собрание растягивается на два часа!

Нилов (возмущённо): И что же, я теперь не имею права поинтересоваться, – я, должностное лицо? Тогда зачем весь этот цирк с демократией?! Ага, знаете, что я сейчас какую нибудь острую проблему поставлю, и рот мне заранее затыкаете…

Костров (поворачивается к Нилову): Не гони волну, ладно?

Поляков (взвившись с места, Кострову): Слышь, ты!.