Мама моргнула, посмотрела виновато.

  Ты знаешь?

Я кивнула и спокойно произнесла:

  Знаю.

Она снова развела руками, на этот раз весьма эмоционально.

  А что мне было делать? – Она указала на Лилю, хотя, при этом смотрела на меня. – Это она не понимает. Ничего не понимает, но ты то знаешь. Марьяна, ты знаешь, что выбора у меня не было.

Я сделала судорожный вздох. Но пришлось согласиться.

  Да… наверное.

  Я взяла эти деньги,   проговорила мама громким шёпотом, но в порыве чувств. – Взяла. Чтобы хоть как то устроить свою жизнь. Знала, что в Москве у меня жизни не будет. Мне ни работать не дадут, ни жить спокойно. Саша сделает всё, лишь бы меня в пределах сотни километров рядом с тобой не было. А уж когда все заговорили о том, что жена Александра Дегтярева погибла…   Она печально ухмыльнулась. – Даже моего имени в этих слухах не фигурировало. Будто все напрочь забыли, как меня зовут. Просто – жена Александра Дегтярева! Погибла где то в Европе, в автокатастрофе, и даже не удостоилась похорон на родной земле, так получается? Он вернулся в Россию один с ребенком, сказал, что теперь вдовец, и все ему поверили на слово! Взяли и поверили! Получается, четыре года моей жизни прошло зря. И тогда я уехала.

  Мама, ты никогда не рассказывала,   проговорила Лиля, внимательно выслушав мать. – Говорила, что просто развелась с первым мужем.

Она тяжело кивнула.

  Развелась. Просто развелась. Мне бумаги положили на стол, и сообщили, что я теперь никто. Даже фамилия у меня прежняя, и ничего не было. Ни замужества, ни ребенка. Чем скорее уедешь, тем лучше. Так что, меня, скорее, развели, чем я развелась.

  Разве так можно?

Мама усмехнулась.

  Это были девяностые годы. Тогда всё было можно.

  Это твой родной город? – спросила я.

  Да. Я здесь выросла, потом уехала в Москву.

  Учиться?

  Это была середина девяностых, Марьяна. Кто в те годы в Москву учиться ездил? Туда ехали, чтобы устроить свою жизнь. Урвать кусочек от жирного пирога. – По её губам скользнула усмешка, короткая и какая то зловещая. – У меня почти получилось.

Почти…

  Если бы мне дали денег, хоть сколько нибудь, я бы сюда ни за что не вернулась,   фыркнула Лиля довольно презрительно.

А мама в ответ на это лишь сказала:

  Деньги всегда заканчиваются. – И взглянула на младшую дочь как то по особенному, собственнически и с особым смыслом, в котором мне почудилась та самая материнская любовь и забота, которую я, вряд ли, когда то познаю по отношению к себе. – Поэтому я тебя всегда и учу: прибирай свой характер невозможный. Найди стоящего мужика и держи его зубами и когтями. Это Марьяне в этом необходимости нет, она и без того лакомый кусочек, а тебе только так.

  Я не хочу, чтобы меня любили за деньги,   сказала я.

А мама неожиданно хмыкнула.

  Милая, у тебя нет другого выбора. Рядом с тобой всегда будут мужчины, охочие до больших денег. Другие рядом с тобой быстро сдуются. У каждого мужика огромное самолюбие, и если он будет любить тебя больше твоих денег, он своё самолюбие очень быстро похоронит. А зачем нужен мужик тряпка?

Я упрямо качнула головой.

  Мне не нравятся эти разговоры.

  Понятно, что не нравятся. Поэтому я тебе и говорю, что рядом с тобой должны быть люди, близкие и бескорыстные, которые будут отсеивать неподходящих претендентов. Марьяна, ты же сама говоришь, что совсем не знаешь настоящей жизни. И Лысовский тут совсем не при чем.

  А кто при чем? – поинтересовалась я.

  Конечно, мама,   ответила она так быстро и уверенно, как только смогла.