|
Он висел над крутым склоном, носом вниз, искалеченная груда металла, с одним колесом на разбитой задней оси, неловко вздернутым над крестовиной, как сюрреалистический зонтик. Дрэкс остановил машину, они вышли и постояли, прислушиваясь. Все было тихо. Лишь издалека доносился гул машины, торопящейся по Эшфордской дороге, да стрекотали сверчки. С пистолетами наготове они осторожно обошли останки "Бентли". Под ногами скрипело стекло. Придорожный дерн был перепахан. В воздухе пахло бензином и жженой резиной. Горячий металл машины потрескивал, а из разбитого радиатора фонтаном бил пар. Бонд лежал лицом вниз в двадцати футах от машины. Кребс перевернул его. Лицо было залито кровью, но он дышал. Они его обыскали, и Дрэкс сунул себе в карман изящную "беретту". Потом, подхватив под мышки, они протащили его через дорогу и бросили на заднее сиденье "Мерседеса", прямо на Галу. Поняв, кто это, она в ужасе ахнула. - Halt's Maul <Заткнись! (нем.).>! - рявкнул Дрэкс. Он сел за руль и стал разворачиваться. Кребс тем временем занялся длинным обрывком провода. - Покрепче, - велел Дрэкс. - Чтобы без сюрпризов! - Тут ему пришла еще мысль. - Вернись к машине и отвинти номера. Быстро. Я прослежу за дорогой. Кребс набросил ковер на пленников и выпрыгнул из машины. Пользуясь ножом, как отверткой, он быстро снял номера. "Мерседес" тронулся как раз, когда из-за поворота появилась стайка местных жителей, озабоченно размахивая фонариками, рассматривающих следы разрушений. Мысль о том, что глупым англичанам придется приводить все это в порядок, показалась Кребсу занятной. Он уселся поудобнее и приготовился наслаждаться той частью Чилхэмской дороги, которую любил больше всего: через весенний лес, полный колокольчиков и чистотела. Ночью в лесу он был как-то особенно счастлив. Цветы, мелькавшие в свете фар под сенью молодой листвы, напоминали ему Арденны, сплоченную маленькую команду, поездки в трофейном джипе, как сегодня, с любимым командиром за рулем. DerTag <День (нем.).>, которого они так давно ждали, близок. С молодым Кребсом в авангарде. Наконец-то - приветственные толпы, награды, женщины, цветы. Он смотрел на легкие стайки колокольчиков и был счастлив. На своих губах Гала чувствовала кровь Бонда. Их лица лежали рядом на кожаном сиденье. Она шевельнулась, чтобы дать ему больше воздуха. Он дышал тяжело и неровно. Трудно было судить, насколько сильно он ранен. Тихо-тихо она стала шептать ему в ухо. Потом чуть громче. Он застонал и стал дышать глубже. - Джеймс, - шептала она. - Джеймс. Он что-то пробормотал, и она прижалась к нему, как могла. Длинная непристойность и очень глубокий вздох. Потом он снова затих, ко Гала чувствовала, что он возвращается. - Это я, Гала, - прошептала она. Он окаменел. - Черт, ну и влипли. - Ты в порядке? Кости целы? Он проверил, напрягая руки, ноги, осторожно ворочая головой. - Похоже, целы. Головой стукнулся. Я нормально говорю? - Конечно. Теперь - слушай. И она, торопясь, рассказала ему все, что знала, начиная с записной книжки. Он слушал, окаменев, и едва дышал во время этой невероятной истории. |
