– И что это значит?

– Ты и сам знаешь. Ты просто эльф, оскверненный тем, что ему не предназначено. В некотором смысле, ты живое исчадие Пустоты. И однажды, она дотянется и до тебя. Уже совсем скоро.

Данан поднялась на ноги. Из потаенных недр к ней прибыло немного сил.

– Самая большая опасность подстерегает магов тогда, когда мы начинаем верить в собственное могущество и превосходство. Не ты первый, Фирин.

Колдун посмотрел на женщину и так и не понял, кем именно были сказаны эти слова: Данан или архонтом. Тем не менее он усмехнулся.

– Ты действительно уникальна, – прошептал он. – Ты человек. Малолетка, которая учит жизни эльфа, живущего столько же, сколько существуют Пагубы. И, будучи частью колдунов, которые во все времена почитались как стражи света и равновесия, ты все же являешься единственным в мире темным рыцарем чародеем.

Женщина наклонила голову, взглянув на мужчину исподлобья.

– И тем не менее, я все еще стою на страже равновесия.

– Так ли?

– Больше, чем ты, обладатель силы в двух Домах Света.

– Так ли? – еще горше повторил эльф.

Данан не стала отвечать. Вместо этого спросила:

– Окажешь последнюю услугу?

Фирин медленно прошелся по фигуре женщины изучающим взглядом. Даже если он откажется, то, что внутри нее, прикажет ему. Так же, как приказывало отдать посох, когда появилось здесь.

– Какую?

Данан протянула эльфу левую руку.

– Убери ее, – потребовала она, взглядом указав на метку. – Во мне слишком много разной магии, и своей, и чужой. Твоя мне точно ни к чему.

Фирин не мог даже встать. Однако Данан стояла над ним, нависнув, и магу не осталось выбора, кроме как подчиниться. Удерживая посох одной рукой, он коснулся ее предплечья другой и, с трудом фокусируясь, с четвертой попытки разбил собственную печать. Закончив, Фирин опустился на спину. Данан с трудом оттащила его чуть в сторону и уложила на полу.

– Отдыхай, Фирин, – пожелала Данан. Вставая, она недвусмысленно схватилась за Аль Ладрис.

– Нет! Стой! – Фирин хотел крикнуть, но сумел лишь шепнуть. – Это все… что от нее…

– Нам жаль.

Фирин потянулся вслед чародейке руку, однако Данан уже не оборачивалась. Оказавшись в коридоре, она закрыла за собой дверь и привалилась к стене. Сползла на пол, удерживая в руках легендарный посох.

– Говори, – шепнула она Темному. – Что ты хочешь в уплату?

Тот не заставил себя ждать.

«Я дал тебе знание. Я помог тебе отнять посох. Дал свою силу, чтобы вернуть Жала. Теперь и ты дай силу моим настоящим последователям».

У Данан задрожали губы.

«Я не хочу, чтобы он умер от скверны, как от болезни. Я хочу, чтобы он послужил мне. Я хочу, чтобы всякая память о той треклятой суке, что повергла нас, истерлась».

– Говори прямо! – рявкнула Данан, сотрясая воздух перед собой.

«Отдай его исчадиям. И дай им уйти»

Чародейка выронила посох. Сжала кулаки трясущихся рук.

– Я не могу.

«Отдай колдуна исчадиям! – потребовал Темный. – И дай им уйти. Живыми!»

– Я не могу, – влажным голосом чародейка. – Я же командор Смотрителей Пусто….

«Я принял твою игру в компромисс, женщина! Я принял временное перемирие!»

Данан развернула руки к себе ладонями и посмотрела. На коже отпечатались красные полоски от ногтей. Темный тут же дерзко усмехнулся. Но когда заговорил, стало ясно, что архонт уже не шутит:

«Думаешь обе они еще принадлежат тебе? Играй честно, Таламрин. Баш на баш, ты сама говорила! А не то я просто возьму все, что мне причитается! Даже, если это будет последним, что мы сделаем!»

Данан закрыла глаза, запрокинув голову и закусив губы.