уточнить карту, обогатить ее множеством заливов и бухт. Но что это давало?

Не очертания пятен, а их природа была важна.

   Диск Немезиды рос почти на глазах. Хоменко осматривал его методично от

полюса до полюса и каждый раз отмечал новые подробности. Вот на серых

пятнах проступили белые жилки. Их можно проследить и на белых пятнах, но

там они кажутся сероватыми. Что это такое? Возможно, горные хребты. На

снежных равнинах заметнее голые каменные склоны. На сером фоне выделяются

снежные вершины. Да, жилки похожи на горы, но на земные, не на лунные. На

Луне горы кольцеобразные. Видимо, они характерны для небольших небесных

тел без атмосферы. Немезида ближе к Земле по размерам, и горы там похожи

на земные.

   Проследим, как ложатся жилки. Нарисуем на отдельном листе. Так, так!

Уже можно уловить систему. Вот широтный пояс, вот меридиональный, а здесь

совсем нет гор, скорее всего это замерзшие океаны. Океаны занимают две

трети поверхности, примерно как на Земле. Горы, как на Земле, и океаны,

как на Земле! Почему же насквозь промерзшая Немезида так похожа на Землю?

   За размышлениями часы идут быстро. Немезида заметно выросла. Снова

можно осмотреть темные пятна. Подробностей никаких. Нет ли системы в их

расположении? Пожалуй, есть - больше всего пятен в умеренных поясах и

поблизости от экватора. А у полюса и в субтропиках их нет. Сравним с

Землей.

   На Земле так располагаются леса.

   Но какие же леса при двухсотградусном морозе вдали от Солнца? Ведь

Немезида явилась из вечной тьмы...

   Хоменко вскакивает и садится. Он задыхается от волнения. Какая жалость,

что он не может вместе с ракетой перенестись на Немезиду! Какая жалость,

что судьба Архангельска, Голландии и Ирландии заставляет нас отталкивать

Немезиду, вместо того чтобы придвинуть и рассмотреть ее получше!

   Допустим, люди переселились бы на Немезиду. Конечно, они бы заняли

долины степных рек, поставили бы города в устьях рек, вершинах дельт...

   А это бесформенное пятнышко - не остатки ли города?

   - Мчится мимо Земли гигантский музей. Уничтожить его, сжечь атомным

огнем - почти преступление перед наукой.

   - А Лейденский университет, музеи Амстердама и Гааги, Роттердамский

собор, - напоминает голландец.

   - Да, приходится жертвовать Немезидой!

   Мешает сосредоточиться Лобанов:

   - Виталий Григорьевич, обратите внимание на цифры. Целый поток частиц с

высокой энергией!..

   И вдруг... Немезида исчезает. Слышится треск. Широкие светлые полосы

бегут по экранам. Даже с панелей исчезли цифры, показывающие расстояние до

Немезиды.

   Зря пропадают драгоценные минуты. Техники с растерянными лицами

заглядывают под крышки аппаратов. Ток есть, но все экраны не работают.

Причина какая-то простая, общая, единая для всех...

   - В пространстве что-то происходит. Какая-то зона не пропускает

радиоволны, - говорит Лобанов. - Могут быть там облака ионизированного

газа? Или узкие потоки космических лучей?

   - Все может быть. Много неведомого в пространстве.

   - Попробую на самых коротких волнах, - бормочет Лобанов.

   - Эх, лучше бы я сидел на какой-нибудь обсерватории! Доброе старое

стекло надежнее, - говорит Хоменко и идет к телефону.

   В Европе Немезида сейчас не видна. Межпланетный комитет связывает его с

Пекинской обсерваторией.

   - Наблюдают ли там Немезиду?

   - Видим хорошо, - отвечают китайцы.