Мне не хотелось дурачить его.

– Да, это именно она. Я пытаюсь организовать для нее еще одно слушание дела во Внешнем Пределе.

На его лице появилось понимающее выражение.

– И сделать это нужно, пока она еще жива?

Я кивнул.

– А для того, чтобы она осталась живой, мне позарез нужна для неё замена.

В глазах Куцко появилось выражение задумчивости.

– Значит, вам надо иметь список всех тяжких преступлений, чтобы подумать, кого мы сможем удостоить такой чести. А кольца вы желаете потому, что именно оттуда мы будем вылетать из Системы?

– Более или менее. – В данный момент не следовало заострять внимание на том, насколько ограниченным теперь было число потенциальных кандидатов в зомби. – Вы можете это сделать?

– Без проблем, – успокоил он меня. – А какую еще услугу вы желаете получить от меня?

– А почему вы считаете, что лишь одну? – вопросом на вопрос ответил я.

Он хитровато улыбнулся.

– Ладно, чего уж, Джилид. Этот растреклятый уголовный кодекс Солитэра вы можете и сами раздобыть.

Я вздохнул.

– Знаешь, иногда мне хочется видеть тебя прирожденным тупицей, – сказал я ему. – О'кей. В данный момент отлёт назначается на завтра, а сегодняшний приём дает единственную возможность лично побеседовать с губернатором Рыбаковой. Кроме того, я должен  переговорить и с ней – причем с глазу на глаз, разумно поговорить.

И снова этот понимающий взгляд.

– И вы хотите, чтобы я проследил за тем, чтобы вам никто не помешал?

– В общем, да.

Он помолчал, раздумывая, и можно было понять, что он взвешивал степени риска и способы выйти из всей этой передряги целым и невредимым.

– Вы, действительно, уверены, что она невиновна? – напоследок спросил он.

Я кивнул.

– Уверен. И чем больше я её вижу, тем меньше я думаю, что она способна на убийство.

Он задумчиво надул губы, затем пожал плечами.

– Ладно. Разумеется, я это сделаю. Я попытаюсь организовать для вас этот разговорчик.

Я тихо вздохнул.

– Спасибо тебе, Миха. Я в самом деле очень благодарен тебе.

Он изучающе посмотрел на меня.

– Только вот один вопросик позвольте: мистер Рамос – один из тех людей, которого не следует посвящать во все детали нашей с вами заварухи?

Это был именно тот вопрос, который грыз и меня. Со спокойным сердцем можно было считать, что я заручился его молчаливым согласием на все, что предпринимал или собираюсь предпринять, но если я допущу какую‑нибудь оплошность и превращусь на этом официальном приеме в докучливую помеху, его молчаливая поддержка исчезнет в мгновение ока. К сожалению, мне заранее не была известна эта невидимая грань между допустимым и недопустимым.

– Пока все сохранится шито‑крыто и до уровня проблемы не дорастет, – сказал я, позаботившись о том, чтобы это прозвучало как можно убедительнее. Не было смысла его пугать.

– А если все шито‑крыто выйдет наружу, мне что, прикинуться дурачком?

– Наверное. Но моя к тебе просьба – постарайся действовать поосторожнее, когда будешь вышвыривать меня за дверь.

Он криво усмехнулся.

– Нет уж, я вызову Брэда и заставлю его сделать это.

– Нет уж, уволь! – усмехнулся я. – Он же зашвырнет меня на орбиту.

Он стал серьёзным, и она, серьёзность, каким‑то образом подбодрила меня.

– Знаете, есть ещё один способ заполучить на «Вожака» нового зомби.

Я уставился на него, видя в его глазах серо‑стальной холод.