– Вы тогда не заметили никого возле коттеджа, где остановился Ник Барбер?

– Нет, но я, это, живу по другой дороге, так что я бы все равно не увидал.

– А вы, Келли? – обратился к ней Бэнкс.

– Я все время была в пабе, работала, – ответила Келли. – Ни разу не выходила. Можете спросить у КК.

– А какого мнения вы о Нике Барбере?

Конечно, он ступил на опасную почву, и Келли, похоже, еще больше разволновалась. Она не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Впрочем, Бэнкс за нее не беспокоился. Неизвестно, как пойдет их беседа, но вообще‑то Бэнкс хотел, не выдавая секрета девушки, понаблюдать за Келвином: не проскользнет ли хотя бы намек на то, что тот знал о происходящем между его созревшей дочерью и Ником Барбером?

– Трудно так сразу‑то сказать, – ответила Келли. – С виду он был приятный, вот и папа говорит. Он никогда особенно не болтал, вот и все. – Она изучала свои ногти.

– И никто из вас не знал, зачем он приехал?

– Видать, в отпуск, – предположил Келвин. – Только вот не пойму, зачем кому‑то тащиться сюда в эдакую пору.

– Вас бы удивило, если бы вы узнали, что он – что‑то вроде писателя?

– Сдается мне, я об этом никогда и не думал, – ответил Келвин.

– Мне кажется, он просто искал уединенное место для работы, – сказал Бэнкс, – но могли быть и другие причины, по которым он поехал сюда, а не куда‑нибудь в Корнуолл или Норфолк. – Бэнкс заметил, что Келли напряглась сильнее. – Не знаю, что он писал, художественные вещи или исторические, но вполне вероятно, что он проводил какие‑то изыскания и с этими местами мог быть сейчас или в прошлом связан какой‑то человек, кто‑то, кого он хотел увидеть, кого он искал. Есть у вас предположения, кто бы это мог быть?

Келвин покачал головой, и Келли последовала его примеру. Бэнкс изучающе смотрел на них. Он считал, что умеет судить о людях, и с удовлетворением отметил: судя по жестам и общей реакции, Келвин Сомс не знал, что его дочь спала с Ником Барбером, а значит, у него не было убедительного мотива для убийства. Во всяком случае, у него имелось не больше мотивов, чем у остальных. А вот был ли мотив у Келли, Бэнкс пока не решил. Да, во время убийства она работала в баре, но призналась, что днем виделась с Барбером, и, если врач ошибся насчет момента смерти, тогда, возможно, он был уже мертв, когда она от него ушла. Но зачем бы ей дубасить его кочергой? По словам Энни, они были знакомы всего несколько дней и оба получали удовольствие, не строя никаких планов на будущее.

Необходимо сохранять непредвзятость и возможность делать любые, даже самые невероятные допущения, подумал Бэнкс; впрочем, пока он мысленно перенесся в Лондон, размышляя о том, что они могут выяснить при осмотре квартиры Ника.

15 сентября 1969 года, понедельник

Просматривая в понедельник утром кипу фотографий с Бримлейского фестиваля, Чедвик испытал разочарование: все они, кроме нескольких явно постановочных кадров, были сделаны при свете дня. Этого следовало ожидать. Вспышка не помогает при больших расстояниях, а значит, она бесполезна, когда ночью снимаешь толпу зрителей или выступающие группы.

Тем не менее одному из фотографов все же удалось проникнуть за сцену, несколько кадров были сняты именно там, и они были вполне живые и непринужденные. На трех из них обнаружилась Линда Лофтхаус – в ниспадающем свободными складками белом платье с изящной вышивкой.