|
7 Посреди улицы, в сыром месте, кинув прямо в грязь атласный плащ, разлегся запорожец с двумя пленницами-турчанками. Одну из них он посадил за собой, положив большую бритую голову с оселедцем ей в колени, другая сидела рядом на песке. Косы турчанок из рук казак выпустил и, зажмурив глаза, дремал на припеке. Кривая черкесская сабля в серебряной оправе, кремневый ржавый пистолет лежали у его правой руки. Закрыв глаза, опустив черноволосые головы на смуглые голые груди, пленницы, видимо, грустили без слез. Боярин подошел к запорожцу. Дьяки встали поодаль, но старик кивком головы позвал младшего из них: - Взбуди его! Ефим зашел к запорожцу сбоку, слегка толкнул дремлющего носком желтого сапога. - Кой бис?! - крикнул запорожец. Загорелый кулак разжался, и узловатые пальцы впились в рукоятку сабли. Боярин громко сказал: - Эй, козак, продаешь жонок? Угодно нам знать цену. - Мой ясырь - двадцать талерей за голову. Приоткрыв глаза, запорожец, отняв руку от сабли, полез ею в карман красных шаровар, вытащил большую трубку, кисет и кресало. - Разбойник! Пошто много ценишь? Запорожец, не обращая внимания на слова боярина, набил трубку, высек огня, закурил и вновь решил задремать... - Даю тебе двадцать пять рублев московскими. Талер - цена рубль! - Сам не беззубой, да менгун [деньги] надо, а то на обеих бы женился... даром марать посуду не хочу! Боярин, выжидая, молчал. Казак вскинул на него разбойничий взгляд, прибавил, шлепнув рукой по рваной штанине: - Нам в путь-дорогу идти есть с чем, а ты, крамарь, - мертвец! Боярин метнул глазами на казака и зашипел, тряся головой. Из-под розовой бархатной мурмолки замотались по вискам седые косички: - Один лишь дурак указует перстом меж ноги, умный в лицо зрит!" - Поди к бису, крамарь! Дешевле ясырь не продам тебе за то, что мертвец... Хочу, чтоб у жонок куча хлопцев была... Сам не имеешь глузда - на титьки им глянь, на брюхо... э-эх! Падаль ты, тьфу! - Мне их не доить, бери двадцать шесть талерей, - сыщу деньги... Запорожец медленно, полусонно набил снова трубку, закурил. Подошел высокий степенный турок или бухарец в белой чалме, в пестром длинном халате, что-то очень тихо сказал по-турецки - пленные подняли головы; у той, которая держала голову казака, смуглое лицо ожило румянцем, другая турку улыбнулась глазами, боязливо и быстро кинув взгляд на дремлющего казака, слегка поклонилась. Человек в чалме нагнулся над запорожцем, сказал громко: - Селэ малыкин! [Здравствуй!] - Ого! - запорожец открыл глаза, ответил тем же приветствием: - Малыкин селэ, кунак! - Колько - два? - Тебе, мухаммедан? За тридцать талерей - два! - Дай ясырь - бери менгун. Запорожец быстрее, чем можно было ожидать от грузного тела, сел, загреб в охапку обеих пленниц, как маленьких девочек, встал с ними на ноги: - Ясырь вот, дай менгун! Человек в чалме бойко отсчитал тридцать серебряных монет, передал запорожцу. |
